Джош Малерман - Мэлори [litres]

Снаружи суматоха. В голове Тома опять звучит предостерегающий голос матери. На этот раз он расправляется с ним, как рыцарь с огнедышащим драконом: острым мечом срубает голову и смотрит, как хлещет кровь.

– Принесите зеркало из магазина, – говорит Афина, все еще разглядывая Тома.

Том даже думает, что приказ обращен к нему. Однако из глубины палатки выходит человек и направляется к выходу.

Они собираются испытывать очки? Прямо сейчас? Она сказала: «Скоро испытаешь».

– Система такая, Том, – объясняет Афина. – Есть добровольцы. Длинный список. Они предпочитают рисковать жизнью, а не прятаться под одеялом. Совсем как ты, Том.

– Кто-то из них проверит очки? А вдруг он из-за меня погибнет?

Афина больше не улыбается, не смеется и не торопится утешать Тома.

– Эти двое, – она указывает раскрытыми ладонями на мужчин по обе стороны от себя, – следующие на очереди.

Том растерян. Одно дело – показать изобретение. И приятно, конечно, что его хорошо приняли. Но рисковать людьми…

Мужчины тем временем уже на ногах. Уже готовы.

– Не переживай, – успокаивает незаметно подошедший Генри. – Они живут ради эксперимента.

Афина тоже встает с табурета и протягивает Тому руку.

– Спасибо, что приехал в Индиан-Ривер! И здорово, что у тебя хватило духу изложить свою теорию.

Затем повторяет с улыбкой:

– Заставить тварей сделать нечто человеческое… Увидеть отражение, осознать себя… как делают люди. Верно, нет ничего более человеческого, чем само-осознанность! Гениально, Том! Твое место – здесь. С нами. Понимаешь? Можешь пока не отвечать. Это очень волнительный для тебя момент. И для меня. Добро пожаловать! Добро пожаловать в Индиан-Ривер, Том!

Олимпию обуревают чувства – настолько сильные и противоречивые, что ей физически больно.

Она открыла маме тайну.

Наконец-то!

И Мэлори, вопреки ожиданиям, даже гордится ей! Олимпия и не рассчитывала, что Мэлори так хорошо воспримет ее секрет. Особенно учитывая обстоятельства. Именно эти обстоятельства и вызвали бурю чувств в душе Олимпии.

Том и Гари – вот что ее волнует.

Времени прошло немного, и Том вряд ли успел сотворить что-то непоправимое. А они уже в пути. Если бы он пропал много лет назад и его имя обнаружилось среди выживших в Индиан-Ривер – самом небезопасном городе на свете, – тогда беда. Но все не так плохо. Том рядом. Да, они потеряли его из виду. И все же он недалеко.

И вряд ли жители Индиан-Ривер сразу посвятят Тома в свои рискованные затеи – им нужно время его узнать.

С другой стороны, бывает всякое… Вдруг Том зашел в здание, где сидит пойманная тварь? Если это, конечно, не выдумки. Вообще Олимпия не верит в историю с поимкой. Она видела тварей. Смотрела на них с самого детства. И очень сомневается, что их можно лишить свободы.

– Сюда! – Она хватает маму за руку и направляет в обход – на пути мертвое тело.

Старик. Лет сто – не меньше. В нескольких метрах стоит палатка. Наверное, он в ней жил. Следов насилия нет.

«Вероятно, умер от старости», – думает Олимпия, однако вслух ничего не говорит.

Сейчас не самый подходящий момент. А когда наступит подходящий? В том-то и дело, что никогда!

– Ты видишь его? – спрашивает Мэлори.

Это она про Тома. Олимпия возвращается мыслями к брату.

Том сошел с поезда. Плохо… Очень плохо!

– Нет, но мы недалеко, – отвечает она.

– Как долго? – спрашивает Мэлори, задыхаясь от быстрой ходьбы.

Олимпия знает, о чем она теперь спрашивает.

– С шести лет, – отвечает она.

Да. Это случилось в школе для слепых. Она ясно помнит первый раз, словно это было вчера. Рик – тот самый мужчина, который позвонил маме по телефону в ночь, когда родились они с Томом, – попросил принести со склада корзину с материалами. «Складом» называли один из классов, обычную комнату с кирпичными стенами. Олимпия тогда почти обжилась в школе, считала ее домом. На «складе» хранились бумага, ножницы, строительные инструменты, стремянки и прочие припасы. Олимпия была рада поручению. Рик спросил:

– Принесешь мне со склада корзинку? Ты ведь уже большая девочка? Справишься?

Олимпия просияла. Пусть Рик и не видит ее улыбки (как и большинство обитателей школы, он никогда не увидит ее лица), Олимпия была счастлива, что к ней обратились. Рада помочь.

А по пути, в дальнем конце коридора, она увидела ее. Олимпии было всего шесть лет, однако она сразу поняла, что это и есть тварь. То самое существо, которого мама велела бояться. Почему-то она рассматривала его, и с ней ничего не происходило. Да, она испугалась. Но и только. И страх был самый обыкновенный. Когда мама сказала, что они поплывут по неизвестной реке, было еще страшнее.