Майкл Мэннинг - Доминирование Сэнтиров

К счастью, в столь поздний час на улицах было очень мало народу, но те немногие, кого она встретила, испугались как никогда прежде в жизни. Грэйс выросла, и теперь была чуть крупнее средней по величине лошади. Один человек повернулся, и увидел её, бегущую на него в тусклом свете, и как только она оказалась достаточно близко, чтобы его глаза рассмотрели её рептильи черты, он закричал, и отскочил в сторону.

Она надеялась, что он не поранился, ударившись в своей спешке о стену здания. Грэйс пробежала мимо, не останавливаясь. Она всё ещё чувствовала Кассандру высоко в воздухе, и не могла остановиться.

— « Это он приказал? » — спросила Кассандра.

Ничто в её приказе не исключало честность, особенно теперь, когда элемент неожиданности был потерян.

— «Да», — ответила Грэйс. — «С ним что-то случилось. Когда он вначале говорил со мной, до того, как он начал вести себя странно, Грэм сказал, что больше себя не контролирует».

— « Если это был не он, то разве чары не должны были позволить тебе проигнорировать его приказ? »

— «Это был устный приказ. Судя по всему, чары не очень разборчивы», — ответила она.

— « А что если Мойра тоже стала жертвой того же, что случилось с Грэмом? » — задумалась Кассандра.

Грэйс это в голову ещё не приходило, но мысль эта была ужасной.

— «Тогда ты должна её избегать, иначе она может дать тебе схожий приказ».

— « Ты сказала, что приказ был вербальным », — заметила Кассандра, — « но до этого он мысленно тебя предостерёг. Верно? »

Грэйс ответила ментальным эквивалентом кивка.

— « Тогда я поведу тебя в тщетной погоне за мной, пока не найду Мойру. Как только отыщу её, я вылечу за пределы твоей дальности, что оставит тебя свободной помочь ей ».

Это был хитрый план, и Грэйс не могла не восхититься её предусмотрительностью. Однако у неё был и другой вопрос, и вопреки её намерениям, чары заставили её спросить:

— «А что ты потом будешь делать?»

Наступила короткая пауза, пока Кассандра обдумывала свой ответ.

— « Ничего. Какое-то время я буду летать повыше ».

Грэйс внутренне улыбнулась, благодарная за то, что её подруга осознала её ловушку. Если бы Кассандра сказала ей, каковы были её планы, то Грэйс была бы вынуждена попытаться последовать за ней. Оставив её в неведении, драконица оставляла её свободной на самом деле помочь Мойре.

Грэм обнаружил, что стоит один в переулке, недалеко от квартиры Алиссы. Он помнил, как предостерёг Грэйс, но после этого в его воспоминаниях была лишь чернота. Он потерял контроль.

В прошлый раз, когда охотился на Чада, он помнил большую часть происходившего, но на этот раз его оставили гадать о случившемся. Была вспышка боли, а потом… ничего. Он не мог быть уверен, почему в прошлый раз он помнил, а в этот — нет. Возможно, это как-то было связано с продолжительностью, или с методом перехода, но всё это было не его ума дело.

Он тихо подождал несколько минут, обдумывая свои варианты. Он не знал, куда делась Грэйс, или где были остальные его спутники, да он и не хотел с ними встречаться… только не в его нынешнем состоянии. У него оставался лишь один практичный вариант. Развернувшись, он направился к двери Алиссы.

Начав двигаться, он услышал тихий звук. Его слух сам собой сфокусировался, и он смог различить звуки дыхания, а также сердцебиения. В обычном городском шуме он мог бы их упустить, но в этот час ночи было достаточно тихо, чтобы выделить их из фонового шума. Кто-то таился, скрытый в полуквартале, за углом. Был ли то незнакомец, или кто-то, намеренно за ним наблюдавший, Грэм знать не мог.

Он держал эти наблюдения в тишине его безмолвного сознания, в том месте, которому его научил Сайхан, во тьме необработанных ощущений, где бессознательное работало на уровне ниже формальных мыслей. По мере того, как его восприятие пробилось к свету его сознания, он облёк его в вербальную форму «наверное, просто припозднившийся пьянчуга тут шатается». Но где-то глубже внутри себя он сомневался в истинности этого утверждения.

Грэм пошёл дальше, вернувшись в комнату, где жила Алисса.

Мойра наблюдала за дождём из маленького оконца. Дом, в котором это оконце было, находился в одной из самых запущенных частей Хэйлэма. Принадлежал он матери Уота — его отец умер за годы до этого.

Его мать, Лана Пёркинс, была престарелой, мягко говоря. Вообще, Мойра подумала, что старушка была наидряхлейшей представительницей женского пола из всех, кого она только знала. У старой карги не было зубов, насколько Мойре было видно — хотя она и не хотела приближаться достаточно, чтобы их сосчитать. Шедший от старушенции запах не поощрял близости.