Майкл Мэннинг - Доминирование Сэнтиров

— Выпей воды. Это немного поможет.

Он выпил всё одним долгим глотком.

— У тебя есть что-нибудь покрепче? — Впервые в жизни он ощутил несомненную нужду в алкоголе. События дня оставили его нервы обнажёнными и потрёпанными.

— Этого я себе позволить не могу, — призналась она. — К тому же, будет жечь как огонь. Ране у тебя на горле потребуется несколько дней, чтобы затянуться.

Это было разумным, теперь, когда он об этом подумал. В его разуме мгновенное промелькнул миллион вопросов, но он не спеша выбрал один:

— Как давно…?

Она подняла руку к своему собственному горлу:

— Неделю назад, сразу после того, как я попросила уйти у Графа со службы. Как только я оправилась достаточно, чтобы могла ходить сама…

— Твои раны, — перебил он, — дай взглянуть.

Её одежда состояла лишь из одного платья. Алисса без каких-либо колебаний встала, и стянула его через голову. Под ним на ней ничего не было.

Грэм неоднократно видел её обнажённой, но всё же покрылся румянцем при виде её плоти. Отбросив это в сторону, он осмотрел её рёбра. Место, где её проткнула одна из стрел, было отмечено красным, набухшим шрамом. Похожая отметина была рядом с одной из её лопаток, но обе раны, похоже, хорошо заживали.

— Очевидно, швы накладывала не ты, — заметил он.

Алисса улыбнулась:

— Унёсшие меня люди не получили бы одобрения твоей бабушки, но они не дали мне умереть.

— А я сам даже этого не сумел, — с горечью сказал он.

— Ш-ш-ш, — упрекнула она его, приложив палец к его губам. — В этом нет твоей вины. Виновата была я, и Т'лар. Я предала тебя и твоё доверие. За это мне следовало умереть. Это — лучше, чем я заслуживаю.

— Это я тебе уже простил, — быстро сказал он, — и ты искупила свою вину, когда спасла Айрин.

— Этого мало, — сказала Алисса, опустив взгляд.

— Тогда тебе придётся прожить остаток жизни, расплачиваясь со мной, — прорычал он, притягивая её к себе. Она подняла свои губы к его собственным, но воспоминание об их недавнем поцелуе заставило его отвернуть голову.

В её взгляде отразилось разочарование.

— То, что случилось прежде… — начал он.

— Не случится вновь, — сказала она ему. — Теперь, когда ты — их, я сомневаюсь, что им есть какое-то дело до того, чем мы занимаемся.

— Что это было? Я не понимаю.

— Никто из нас не понимает, — призналась она. — Нам не позволено об этом говорить. Ты видел, что случилось со мной недавно.

— Разве вопросы не сводят тебя с ума?

— Да, и пока я не увидела тебя, я была в отчаянии. Я хотела было окончить свои страдания, но даже это не дозволено. Я стыжусь своей радости при виде тебя, ибо теперь ты в ловушке вместе со мной.

Вопреки себе он обнаружил, что его ладони гладят изгиб её спины.

— Есть участь и похуже, — сказал он ей.

— Нет, — сказала она, — не думаю.

— Тогда позволь мне помочь тебе забыться на время.

После этого они занимались любовью с отчаянной спешкой, которую могут понять лишь те, кто лишён надежды, а закончив, тихо лежали на её маленькой кровати в потемневшей комнате. Грэм гладил её волосы, и пытался притвориться, что события прошедшего дня не произошли, хотя знал, что забыть их не сможет.

Когда солнце опустилось ниже, и начало смеркаться, Алисса встала.

— Мне пора на работу.

— Работу?

— Я работаю официанткой в «Пьяном Козле». В обмен на это Бра́н сдаёт мне эту комнату, — объяснила она. — Нам, простолюдинам, нужно работать, иначе не на что будет есть.

Грэм ощутил горячий комок ревности у себя в груди, когда в нём зародился очередной вопрос:

— Так это он?

Она нахмурилась:

— Что — он?

— Тот, кого ты поцеловала.

— Что?!

— Не строй из себя дурочку. Ты должна была кого-то поцеловать. Иначе откуда у тебя вот это? — указало он себе на шею.

Её глаза гневно сузились:

— Ох, глупый, глупый ты человек! Думаешь, я вернулась в Данбар, и нашла любовника ещё до того, как мои раны полностью зажили?

Грэм пожал плечами:

— Не совсем, но у тебя мог остаться кто-то от прежних времён, до меня…

— Нет, — прямо сказала она. — Я делала лишь то, что приказывал мой хозяин. У меня не было любовников, только цели. У меня не было жизни, пока я не встретила тебя. «Джазмин» была рабыней. Моё существование заключалось в слепом повиновении. Ты покончил с этим, убив Т'лара.

— Тогда как…?

— Один из врачей, после того, как меня принесли обратно в Хэйлэм, — объяснила она. — Я едва была в сознании, когда он насильно разжал мне челюсти, и засунул эту штуку мне в рот.