Влад Тарханов - Разорванная цепь [СИ]

— Это ты порадовал старика. Спасибо.

— Да что вы! Тут труда особого…

— Что-то еще?

— Да, к племяшке моей фраер интересный заходил. Мои ребята его засекли. Интереснейший тип оказался.

— Кто такой?

— Некто Роман Газарян, не слыхали про такого?

— Слышал. Отчего же… данные точные?

— Вне всякого сомнения.

— А это уже более чем интересно. Спасибо.

— Да что вы…

— Добавил интересный штрих в общую картинку.

— А как там мой постоялец?

— Отходит от стресса. Вот что… друг мой ситный, не будешь против, если судьбой этого парня займется твой старый учитель?

— Буду только еще больше признателен.

— Ну вот и ладно… Если что-то будет сверхинтересное — сообщай. Не забывай меня, пенсионера.

— Обязательно. Всего хорошего.

— И тебе того же.

Компьютер сообщил, что линия была чистой. Константин Львович задумался. Личность Романа Газаряна была известна ему давным-давно. Этот парень в свое время сидел в печенках московского УВД, сидел настолько плотно, что начинал мешать. Внезапно он перестал заниматься обычным рэкетом и перешел в разряд обычных бизнесменов средней руки. И тогда им заинтересовались ребята из Конторы. Стало ясно: группа Газаряна не прекратила свое существования, а изменила формы работы. Но слишком большого интереса группа Газаряна для Конторы не представляла: его законный бизнес так и остался законным. Газарян затих, но это было временное затишье. Он просто перешел на другой уровень работы. Обновился состав группы Газаряна, исчезли самые грубые, одиозные, привлекающие внимание фигуры. Он стал опять малозаметным, но остался при этом таким же опасным. Кроме того, его законная деятельность — прикрытие для незаконной стала опасно разрастаться. Ну что же, если к поискам привлекли группу Газаряна, это точно не дело рук Алекперова. Насколько Переделкин помнил, Газарян и Алекперов испытывали неприязнь изначальную, чтобы как-то освежить память, Константин Львович включил компьютер, обновил базы данных и вывел в окно запроса имя Романа Газаряна.

И тут он почувствовал, что удача ему не изменила: по последним данным, Газарян стал работать на Арсения Ростиславовича Погожина, человека, которого Переделкин связывал с Русской группой Стервятников. Связывал… но не был уверен в том, работает ли Погожин на Стервятников или нет.

А теперь в его руках находился ответ, пусть косвенный, но все-таки ответ. От возбуждения генерал встал с рабочего места, прошелся по комнате, открыл окно. Холодный апрельский воздух тут же наполнил пространство вокруг человека. Еще было холодно, но весною пахло вовсю, тут, за чертой опостылевшего города, запахи всегда ощущаются острее. И этот запах тающего снега, прелой прошлогодней листвы, чернеющей под голыми стволами деревьев, этот запах еще не наполнился ароматом распускающихся почек, но он уже точно свидетельствует: приближается весна! Константин Львович набрал полной грудью этот свежий весенний воздух, ощутил, как остро и мощно его тело начинает пронзать энергия весны, приятная, чертовски приятная энергия! Чтобы ощутить еще острее кайф от этой ситуации, Переделкин вытащил толстую гаванскую сигару из старых запасов и закурил. Сигарный дым смешивался с весенней свежестью, создавая тот неповторимый аромат, который отставной генерал очень любил. Это был какой-то особый, совершенно непонятный другим, некурящим кайф — смешивать свежий воздух с тонким ароматом хорошего табака, кайф, который получается только от курения сигары, а не каких-то там сигарет или папиросок. Чистый вкус, чистый аромат, чистое, ни с чем не сравнимое наслаждение, это необходимо было для того, чтобы оттенить наслаждение от нового открытия. Это так бывает: долго накапливается информация, проводятся действия, какой-то поиск, кажется, что все напрасно, что в этом хаосе событий, знаний, информации нет того зерна, которое позволило бы достигнуть нужного результата. И тут приходит день, появляется какой-то человек, или приходит нужная информация, и события, которые текли неспешной равнинной рекой, начинают рушиться со скоростью и неотвратимостью горной лавины. Так происходило и сейчас. Они долго, чрезвычайно долго занимались изучением Стервятников, накапливали отдельные факты, которые так и не давали целостной картины структуры, задач, целей и средств достижения целей, которыми могла воспользоваться эта организация, эта опаснейшая из всех групп влияния.

Жалко… надо заканчивать инструкции для исполнителей операции в Париже. И только потом… только потом надо пройтись по связям Газаряна, вдруг да найдутся на него еще какие зацепочки. И вообще… главное — это его психологический портрет. Сделать запрос. Надо по нему как можно больше материалов найти, если он связан с Погожиным, а еще и ведет дело с Алекперовым, следовательно, он является важным, не центральным, но важным связующим звеном в Русской группе Стервятников.