Людмила Козинец - Когти ангела

Сомнамбулой выполз из кабинета несчастный Секретарь-Советник, называемый при дворе просто СС — для краткости. В приемной он сел на хвост и долго отдувался. Над ним предупредительно склонился начальник караула Драбер.

— Старик, кажется, того… — прошептал СС, позабыв об осторожности. Ангелов требует…

— Вызывать группу захвата? — деловито осведомился Драбер.

— Ты-то хоть с ума не сходи! — взмолился СС. — Академика мне сюда, быстро!

Доставили встрепанного седенького дракошечку, самого главного академика, которого звали Драфим.

— Что у вас есть по ангелам? — набросился на него уже пришедший в себя СС.

— Стихи-с…

— Ч-то?

— С вашего позволения, акафисты, молитвы, песнопения, утопии, сонеты, баллады, рондо, сонеты наверле, альбы и канцоны…

— Это что, все у нас? — профессионально подобрался Драбер.

— С вашего позволения, нет-с. Зарубежная, так сказать, литература, фольклор-с. А у нас откуда? У нас ангелами только хиленьких драконят дразнят-с. Да меня самого в розовом детстве, хи-хи-с…

— Тоже мне, ангелочек, — свирепо прошипел СС. — Вот что, Драфим, завтра, где-то к полудню, когда Их Великое Змейство соизволит обратить свой милостивый взор к государственным занятиям, чтоб у меня в когтях были компактные материалы об ангелах и все такое. Ясно?

— А как же-с… Позвольте телефончик, мы это сейчас…

Драфим произвел несколько звонков, благополучнейшим образом свалив всю работу на плечи референтов.

Бдительный Драбер академика из приемной не выпустил, но снизошел к его сединам: велел принести стаканчик яда гюрзы, плед и подушки. СС нервничал всю ночь, мерял шагами приемную и мучительно припоминал все, слышанное про ангелов. Вспоминалось нечто несуразное и малоутешительное. СС от души надеялся, что память его просто ошибается.

Утром на балкон лихо спланировал бравый курьер академии. Он вручил Драфиму груду бумаг, щелкнул когтями по паркету и отбыл.

СС яростно набросился на бумаги, быстренько раскидав их на три равные стопки.

— Так, — сказал он, возлагая когтистую лапу на одну из них, — это мы покажем Его Великому Змейству в первую очередь. Это — если ему будет благоугодно подробнее разобраться в данном вопросе. А это, милейший Драфим, можете забрать и как следует надавать по рогам тому умнику, который присобачил к ангельскому досье всякие сплетни из житья-бытья русалок Ян-Цзы, методику занятий дельта-планеризмом и анатомический атлас мухи цеце. Все! Свободен! Пока…

Следующие две недели Секретарь-Советник имел жизнь хлопотливую. Иногда он впадал в столбняк, получив очередной приказ Его Великого Змейства. Дивные, надо сказать, поступали распоряжения: засадить дворцовый сад анемонами и нарциссами, доставить в покои Дракоролю лютню, раздобыть рецепт нектара и амброзии и тому подобное. «Что происходит?!» — спрашивал себя СС и не находил ответа. А это были еще цветочки, так сказать, лютики-фиалки…

Дракороль Восьмой таки одолел все предъявленные ему материалы по ангелам. Кто бы мог подумать… Секретарь-Советник очень надеялся на естественный старческий склероз, но жестоко ошибся в своих расчетах. Проклятые белые ангелы крепко угнездились в угрюмом воображении Великого Змейства и завладели всеми его помыслами. И, делая первый шаг по намеченному пути, Дракороль как-то назвал своего верного секретаря «Дражайший мой»… С бедным СС приключилась истерика: его, который двенадцать лет стережет порог короля, недосыпает, недоедает, пребывает неуклонно начеку и на посту, его, который предан до кончиков когтей, обозвать дражайшим!

Но Дракороль Восьмой не отпустил Секретарь-Советнику времени на сложные душевные переживания. Он сказал:

— Дражайший мой, пригласите-ка ко мне Большой Совет. Ну, скажем, завтра к полудню.

Большой Совет собрался в указанное время, матерые, с тусклой от старости чешуей драконы с трудом узнавали друг друга — Большой Совет давненько уже не собирался в полном составе. Видимо, Дракороль желает сообщить своим поданным нечто действительно важное. А в ожидании очередного исторического выступления своего правителя члены Большого Совета плотоядно поглядывали на узкую боковую дверь, откуда обычно перед аудиенцией вывозили столы с угощением. Драконы сладострастно вспоминали паштеты из печени отцеубийцы, зажаренных целиком кашалотов, фаршированные яйца птицы Рух, огромные пиалы, наполненные кровью девственниц. Произошел даже вежливый спор двух гурманов, один из которых утверждал, что кровь брюнеток гораздо более приятна на вкус, нежели кровь блондинок. Его оппонент позволял себе не соглашаться. Зато все сошлись во мнении, как непередаваемо хорош букет кипящей лавы вулкана Ключевского.