Сен Весто - ОТРАЖЕННЫЕ СУМЕРКИ. САГИ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей

Свесившись встрепанной головой вниз, Паучок озадаченно и ошеломленно смотрел, как Великое Переселение Народов под ним ломает налаженный режим и распорядок дня, затем поднял глаза к повисшему прямо перед ним диску луны, пытаясь понять, что, собственно, происходит. Ветви под ним сотрясались.

Когда все стихло, казалось, прошла вечность.

Под деревом ничего было не разглядеть. У него сердце начинало работать с перебоями от дурных предчувствий. Паучок всматривался туда, где в свете звезд угадывались длинные серебряные нити с остатками несчастной паутины и где прежде целая бригада пауков в поте лица трудилась с целью максимально упростить ему жизнь. Там не было нигде никого.

Суки, искренне сказал он.

Окончательно отказавшись от идеи отдаться сегодня крепкому здоровому отдыху, Порция, закутавшись в одеяло, вышел на порог постоять посмотреть на луну и звездное небо. В руке у него был стакан, и из него поднимались плотные горячие испарения. Воздух стал заметно свежее.

Вселенная содержит информацию. Вселенной нет необходимости ее распространять. Зависимость перепутанных-сцепленных состояний от случая при их полном игнорировании любых расстояний и раньше не внушала ему большого доверия. Ты передаешь неизвестное никому квантовое состояние безответственным лицам, а потом нарушается привычный распорядок дня. Вид черной большой дикой кошки, от хорошего настроения и здоровья кувыркающейся на зеленой лужайке, всегда непроизвольно вызывал у бестолковой дичи и мелких падальщиков непреодолимое желание присоединиться тоже, что не пришло бы в голову делать ни одному даже самому последнему болвану из хищников.

До сих пор он попросту пользовался тем, что система объектов всегда и во всех условиях обладала определенным квантовым состоянием – в отличие от него. Поскольку он был отдельным объектом, на него этот закон не распространялся: никаким квантовым состоянием он не обладал и никому ничего был не должен. Такое положение дел обладало целым рядом преимуществ, которыми он в меру своих сил и беззастенчивости пользовался. Теперь что-то пошло не так.

Сверху вниз скользнула фигура в сопровождении лесных терпких запахов и блеска далеких звезд.

– Чего не спим, – озабоченно осведомился Гермес. Сегодня на нем было странное, очень свободного покроя и в то же время строгое черное одеяние с закатанными до подмышек рукавами, а из-за пояса слева торчали две длинные рукояти самурайских мечей. Поводья в его руке украшали хлопья свежего снега, античная колесница под ним вся просто звенела от статического электричества.

Паучок усмехнулся.

– Это непросто сделать, когда всю ночь все подходят, трясут за плечо и спрашивают, почему не спим.

Гермес оценивающе смотрел на горизонт, словно прикидывал возможные последствия грядущих потрясений. Знаменитые сандальки с крылышками на его крепких ногах прямо светились в темноте от желания куда-нибудь лететь и что-нибудь топтать. Невооруженным глазом было видно, как они до предела наэлектризованы от трения и сейчас только ищут, на что разрядить скопившееся за день напряжение.

– Куда это все так рванули? – спросил Гермес. Он озабоченно разглядывал залитую лунным светом голубую полянку.

Паучок смотрел на стакан в руке.

– За дровами, – сказал он, подумав. – Я так понимаю, теперь их будет много.

Порция старался быть скромным. Охота обещала быть поистине большой. Заглянув на дно стакана, он допил, что осталось.

Гермес с сомнением глядел в направлении, где Лес выглядел заметно более редким. Он засобирался.

– Ладно, еще увидимся, – сказал он. Мысли его были уже далеко отсюда.

– Братья!.. – раздался внизу прямо под деревом чей-то визгливый сорванный голос, когда Паучок наконец благополучно провалился в сладкую истому глубокого тревожного сна. – Истинно говорю вам: враги не дремлют! Мы должны сделать все невозможное!.. Когда наполнится чаша терпения и мы откроем глаза!.. Я спрашиваю вас: что еще оставлено нам, кроме внутреннего закона у нас внутри и звездного неба у нас над нами!..

Чудовищным усилием оторвав голову от не успевшей даже еще толком помяться подушки, еще не вполне постигая содержание нового эпизода, но уже зная, что последует дальше, он сел, потом медленным, невыносимо долгим движением открыл глаза, глядя на свои тапочки и не видя в них ничего, кроме орудия убийства.

Потом стало удивительно тихо.

Паучок опустился головой на подушку.