Владимир Свержин - Закон Единорога

Выйдя на улицу и уточнив у первого попавшегося мне на дороге разносчика воды, где располагается резиденция королевы Элеоноры, я направил свои стопы по указанному адресу. Уже минут через пятнадцать солидного вида дворецкий докладывал, что ее величество «готова с радостью принять меня».

«С радостью… – печально усмехнулся я, поднимаясь по мраморным ступеням в покои королевы. – Боюсь, что радость как раз будет невелика…»

Элеонора Французская ждала меня в кабинете, отделанном панелями из красного дерева, обильно украшенными позолотой, сидя в удобном деревянном кресле возле низкого столика в мавританском стиле, на котором красовалось серебряное блюдо с фруктами. Войдя, я низко поклонился и как можно более изысканно поприветствовал королеву. Ее величество любезно кивнула и указала мне на пустое кресло рядом с собой.

Бельрун говорил Правду, называя ее прекрасной… Элеонора, в своем белом вдовьем одеянии, гордая и стройная, с жемчужной сеткой на темно-каштановых волосах, была ослепительна хороша. В ее посадке манере говсфить чувствовалась та природная грация которой не достичь долгими годами упражнений, – она либо есть, либо ее нет.

Однако годы заточения сделали свое дело… Теперь в прекрасных глазах королевы Франции не было и намека на ту радость жизни, романтику и наивное удивление, которые так восторженно описывал Винсент Шадри. Несгибаемая воля, порой граничащая с уп рямством, вообще присущая роду графов Шампанских, ясно читалась в ее лице, а горькая складочка в уголках губ свидетельствовала о пережитых страданиях.

– Я рада приветствовать вас у себя, мессир Валь-дар, – мелодично проговорила Элеонора, доброжелательно меня оглядывая. – Я наслышана о подвигах, совершенных вами во славу любви. Для меня большая честь принимать у себя такого славного рыцаря. Однако что привело вас в мой дом?

– Сударыня… – негромко произнес я, стараясь унять невесть откуда взявшееся сердцебиение. – Я счастлив был бы прийти сюда лишь затем, чтобы засвидетельствовать свое восхищение самой красивой женщине Франции, но, увы, меня привело к вам дело.

– Дело? – удивилась Элеонора. Еетонкие прямые брови взметнулись вверх. – Какое же?

– Увы, мадам, не думаю, чтобы оно вас обрадовало… – опустив глаза, сказал я, расшнуровывая поясную сумку. – У меня для вас письмо от вашего супруга, короля Филиппа II Августа.

Вежливая улыбка медленно сползла с лица королевы. Она побелевшими пальцами вцепилась в подлокотники .кресла.

– Не может быть, – тихо, но уверенно произнесла она. – Он мертв!

Я отрицательно покачал головой, глядя прямо в ее испуганные глаза, ставшие черными из-за расширившихся зрачков.

– Нет, ваше величество. Он жив.

Я протянул Элеоноре пергамент, который она взяла, словно ядовитую змею. Быстро пробежав глазами текст, королева уронила руки с письмом на колени и в изнеможении откинулась на спинку кресла.

– Но как?.. – едва смогла прошептать она, закрывая глаза и едва удерживаясь от слез.

– Кретьен де Мобрюк заточил короля в своем замке вместо того, чтобы убить, – пояснил я.

– Предатель! – воскликнула Элеонора, ударив рукой по подлокотнику кресла.

– Значит, вы знали о готовящемся убийстве… – тихо сказал я.

Королева яростно взглянула на меня.

– Знала? – отчаянно выкрикнула она. – Конечно, знала! Я сама навела своего бывшего тюремщика на эту мысль! Вы представить себе не можете, как сладка была моя месть! Это чудовище украло десять лет моей жизни! Лучших лет!! – она подалась вперед, судорожно сцепив пальцы. – Вы и не представляете, как он издевался надо мной! А вы спрашиваете, знала ли я?! Да я собственными руками задушила бы эту мразь, если бы смогла дотянуться до его толстой шеи! – прошипела королева.

– Я так и думал, – спокойно произнес я. – Но исправить уже ничего нельзя.

– Послушайте, мессир Вальдар, – тихо произнесла Элеонора. – Если я приеду в Париж, как он того требует, Филипп убьет меня в тот же день. «Любимая супруга…» – с горечью перечитала она, развернув пергамент. – Мог хотя бы передо мной не пускаться на эти уловки…

– Он вас пальцем не тронет, – заверил я ее величество.

– Это король обещал вам? – презрительно скривила губы Элеонора. – Как можно верить такому лжецу?

– У него нет иного выхода, – пояснил я. – Вокруг него слишком много людей, готовых выполнить мой приказ.

– Ваших людей? – переспросила королева, подымая на меня полные непролитых слез прекрасные карие глаза. – Помоги мне, Господи! Быть может, все еще можно исправить? Вы сами не представляете, какое чудовище выпустили на свободу! – пылко начала убеждать меня несчастная женщина.