В Никольский - Через тысячу лет

Тяжелые капли дождя нудно барабанят по мутным окнам моей старой берлинской квартиры… Хозяйка рада тому, что я наконец возвратился — я, конечно, заплачу ей за время своей болезни? Господин инженер не может себе представить, как дорога сейчас сделалась жизнь! Я гляжу на грязно-серую улицу. Унылые фигуры с поднятыми воротниками пальто поспешно шлепают по коричневым лужам. Грохот трамваев смешивается с ревом автомобилей, оставляющих за собою сизые полосы вонючего дыма. Здравствуй, старый двадцатый век! Вот я опять у тебя… Завтра я еду домой, в Россию. Мне кажется, что я не был там целые годы. Я еду туда, где лужи в городах еще глубже, где грязи и дыма еще больше, — но где в великом борении с людьми и с природой закладываются первые полуобтесанные камни того здания, которое мелькнуло предо мною прекрасным видением…

Пусть еще эти камни положены криво и неумело, пусть уйдут они в самую толщу фундамента, пусть не раз упадут они на тех, кто их ставит, камень за камнем, удар за ударом — но стены все выше!..

Грядущее человечество! Радостное, творящее, свободное человечество! Тебе шлю я, изгнанник, мой далекий привет…

Ты придешь, ты очистишь наш мир, ты заставишь улыбаться и моря, и сушу, и воздух… Ты сделаешь жизнь на земле прекрасной, как сон… Ты придешь… Это сбудется… Я верю… Я видел… Я знаю…