Юлия Остапенко - Погибель моя

– Это от тебя не зависит, – отозвалась она, и он услышал улыбку в её голосе. – Моя судьба – быть убитой тобой. Твоя судьба – убить меня. Я испугалась, когда поняла… Сильно испугалась. Я не думала, что это произойдёт… так скоро. Вот и ушла. Но ты прав, нет никакого смысла убегать. От судьбы ведь не убежишь.

Кажется, она и впрямь непоколебимо верила в то, что говорила. И в сочетании с этой верой легкость, с которой звучали её слова, очень сильно встревожила Дарта. Впрочем, тревожился он за Этне. В себе он был уверен.

– Давай спать, – повторил он.

Они шли весь следующий день, делая частые остановки, хотя и реже, чем на самом деле требовалось Этне. Она настаивала, чтобы они двигались быстрее, и он не возражал. В ее взгляде уже почти не было страха, и его это радовало. Дарт чувствовал, что его тянет к ней, и благодарил небеса за то, что на ней мужская одежда. Хотя, с другой стороны, будь на ней юбка, он не видел бы постоянно ее ноги…

– Куда ты смотришь? – с подозрением спросила Этне, косо поглядывая на него с другой стороны костра. В этот день они шли до самой темноты и остановились лишь когда мрак стал непроглядным.

Дарт поспешно откинулся назад, воровато пряча взгляд. Лихорадочно поискал тему, на которую можно было бы отвлечься и, встрепенувшись, сказал:

– Так что ты делала так далеко от дороги?

– А ты знаешь, где дорога? – в ее голосе зазвенела надежда.

– Если бы знал, меня бы здесь не было. Я почти неделю шел на запад. Думал там дорогу найти…

– Нашел? – беспомощно спросила она.

Дарт молча посмотрел на нее и ничего не сказал. Блеск в глазах Этне погас:

– Далеко…

– Что – далеко?

Она передернула плечами, отвернулась.

– Загнали тебя далеко, да? – тихо спросил Дарт.

Она метнула в него пристальный, подозрительный взгляд.

– Что ты об этом знаешь?

– А что я могу знать? – он пожал плечами. – Ты говоришь, что гонец, а гонцы по дорогам путешествуют, не по чащобам. Отсюда до дороги…

– Далеко, – повторила она с тенью страха в голосе, и Дарт кивнул.

– Ну я и подумал: ты не просто сбилась. Кто-то сбил тебя… загнал в самую чащу. Ты бежала от кого-то, мчалась как сумасшедшая…

Он осёкся, махнул рукой. Этне молча смотрела на огонь, но Дарт не видел её глаз.

– Он гнал меня в лес, – чуть слышно проговорила она. – Стоило мне остановиться, попытаться понять, где я, как он появлялся снова. И я бежала… не разбирая дороги… Остановилась только к ночи. Думала, пережду темноту и поищу выход на тракт. А он пришёл опять… и опять погнал меня…

– Кто? – не выдержал Дарт. Этне подняла голову, и он увидел её глаза.

– Зверь, – просто ответила она.

Помолчали. Потом она сказала:

– Ну вот, тогда я и свалилась в яму. Думала, тут мне и конец… А он подобрался к самому краю, постоял и ушёл. А я сидела там и ждала тебя.

– Меня?!

– Ну да. Я ведь знала, что кто-то придёт за мной. Тот, от чьей руки я умру.

– Что ему от тебя надо? – перебил Дарт, раздражённый спокойной убеждённостью её тона.

– Наверное, он хочет меня убить.

– Но ты ведь, я вижу, уверена, что это я тебя убью, – с лёгкой обидой бросил он.

– Уверена.

– Тогда почему ты от него убегаешь? Если знаешь, что не он убьёт тебя?

– Именно чтобы не позволить ему этого сделать, – объяснила она так, словно он не понимал очевидного.

Дарт на миг онемел.

– Выходит, ты веришь в судьбу настолько, что помогаешь ей, вместо того чтобы с ней бороться? – возмущённо проговорил он.

– А что мне остаётся? От судьбы не убежишь.

– От Зверя ты убежала, – раздражённо возразил Дарт и отвернулся от огня, давая понять, что разговор окончен.

Какое-то время тишину нарушал лишь треск поленьев в костре, потом Этне сказала:

– Сыграй мне что-нибудь.

– И не мечтай, – мгновенно отозвался Дарт.

– Почему? Ты ведь играешь?

– Теперь нет.

– А раньше играл.

– То раньше было.

– Что же изменилось?

Он не ответил, а она не стала повторять вопрос.

Зверь пришёл ночью, за несколько часов до рассвета. Дарт сразу понял, что это он, хотя никогда его не видел. Глухой протяжный рёв наполнил ночной воздух, земля мерно глубинно задрожала, воздух наполнился гулом птиц, тревожно взметавших в небо. Дарт сел, и в тот же миг рука Этне с невероятной, почти пугающей силой вцепилась в его плечо.

– Бежим! – закричала она, и в этом крике было столько дикого, животного ужаса, что Дарт сорвался с места, успев схватить лишь свою лютню, и помчался в мятущуюся сеть деревьев.