Юлия Остапенко: Русская фэнтези-2008

Айлаэн — городок маленький; в маленьких городках люди добрее. А если до большого города далеко, то и доверчивее. Нет, конечно, чужаков особенно нигде не привечают, но если чужаки в диковинку, то к незнакомцу сперва как следует присмотришься, хотя бы сквозь щёлочку между ставнями — а ну как гонец из самой Бастианы с чем-нибудь интересным пожаловал? И вроде боязно, а всё одно любопытство верх берёт. Стоит Айлаэн в излучине мелкой речушки, в стороне от торговых дорог, новости здесь — редкость. И опять-таки, как ни крути, а в людях верх берёт доброе.

Потому-то когда под вечер в гостиницу «У Шиповника», притоптывая ногой и отряхивая грязь с сапога, входит чужак, взгляды, немедля к нему обратившиеся, исполнены скорее любопытства, чем подозрения. Сам хозяин, старый Алько по прозвищу Шиповник, уже торопится навстречу. Чужак хорошо одет и собой хорош: высок и статен, лицо от загара смуглое, плечи широкие, руки крепкие. По всему видать, ехал спешно и устал: дышит тяжело, чёрные пряди спадают на скуластое лицо из-под низко надвинутого капюшона. Шиповник так и норовит заглянуть под него, пританцовывая рядом с необычным гостем. Посетителей в таверне всего-ничего — дюжины не наберётся. Прочие завсегдатаи собрались сегодня у Кривого Улла, извечного Шиповникова конкурента — повезло проходимцу заполучить на вечер заезжего певуна. В Айлаэне всего две гостиницы, и хозяева их глотки дерут друг дружке столько, сколько их заведения стоят на айлаэнской земле. Ну да теперь сровнялись, кажись: Кривому Уллу певун, который не заплатит за постой и харч, ещё и денег стребует за выступление, а Шиповнику — этот господин. Явно ведь прибыл из большого города: сапоги у него ладные, и гнедой конь, на котором господин прискакал, сразу видать, целого состояния стоит…

Вот так смекает Шиповник, провожая дорогого гостя на почётное место посреди зала, наскоро отирая скамью собственным передником — не робел бы, так сапог бы поцеловал. Гость, даром что сдаётся усталым, милостиво улыбается, просит ужина и кладёт золото в пухлую хозяинову ладонь. Золото тускло блестит в полумраке гостиничного зальчика, и блестят глаза дюжины Шиповниковых посетителей, подавшихся вперёд, а уж глаза Шиповника — теми и вовсе сигнальные костры разжигать можно. Золото в айлаэнской таверне! Ну, видать, не иначе как принц какой пожаловал, изволит путешествовать инкогнито, мир повидать решил. И придвигаются ближе бочар, кожевник и портнов подмастерье, сын сапожника тянет шею, и мальчишка-конюх, успевший управиться с гнедым жеребцом, бочком-бочком от двери — поближе. Вдруг услышит что интересное, не меньше чем на месяц станет героем средь всей айлаэнской детворы.

— Надолго ли к нам, милостивый государь мой? — лопочет пройдоха Шиповник, а сам уже прикидывает, сколько выклянчить у смуглого господина за постой. Он небось и цен-то здешних не знает — ну что ему такие городки, как Айлаэн, он их сотнями видал, всё перемешалось давно. Так что если посноровистей подойти к делу…

— На три дня, — отвечает смуглый господин. Голос у него низкий и хрипловатый, не столь мягкий, как можно было бы ждать, видя его улыбку — лёгкую, будто лунный лучик. Капюшон плаща всё ещё низко надвинут на лицо, глаз не разглядеть. «Подозрительно», — шепчет смекалистый портняжка сыну сапожника, а тот отмахивается, глазея на господинов меч. Вернее, на ножны — из взаправдашней замши, тиснённые позолотой, да и рукоять меча — загляденье. Подмастерье кузнеца (он тоже здесь) восхищённо цокает языком, узнавая работу бартарских мастеров. Смуглый господин улыбается тонкими тёмными губами; а улыбается ли глазами — ну кто ж его разберёт?

— На три дня, — говорит снова. — Я остановился бы здесь, если позволите.

Зал вздыхает, как один человек. Шиповник едва не подпрыгивает, поняв, что в эти три дня весь Айлаэн будет драться за право выпить кружечку у старого Алько да поглазеть на чужеземца. Потому как веет от чужеземца чем-то пряным, неведомым, что пробивается скозь запах пыли и немытого тела, накопившийся за долгие дни изнуряющей дороги. И уже предвкушает Шиповник долгие беседы у очага (позвать старого Ранса, самый умный в городе, холера, и господина Вирталя можно попросить, да и мальчишка Овейн сойдёт, студиозус всё-таки), и учёные споры, и дивные рассказы о далёких и чудных городах, и стопочку меди (побольше) и серебра (поменьше), что оставят у него добрые жители Айлаэна, придя поглядеть да послушать…