Игорь Гор - Проект «Повелитель»

— Ты определённо заслужил его доверие Максим, но думаю, не стоит форсировать события. Меня беспокоит другой вопрос: Как мы отсюда вернёмся?

— Да чего там старый, — ответил за меня Федя, — Лифт, ремонтная лестница и домой.

— Сомневаюсь, что это получится.

С Косым мы обернулись назад и увидели то, что осматривал за нашими спинами Хаймович. Двери лифта были вмяты словно ударом гигантского кулака. Вогнулись внутрь, но не сломались. Я присвистнул. Мы подошли, пощупали, потрогали, постучали, но о том чтоб у далось их раздвинуть не было и речи. Попали, и попали, кажется серьёзно.

— Знаете, хлопцы, не знаю, что так больно стукнуло по дверям. Но не хотелось бы мне попасть под такой удар.

— Чего сидеть выход искать надо. Пойдем что ли? — сказал Федя, поправляя лямку автомата и косясь на второго меня, притихшего на ступеньках. Я младший сосредоточено сосал большой палец правой руки. Трупики через сито пелены сыпаться сверху перестали. Видимо, насекомые одумались.

— Так что с этим делать? За спиной оставлять чужого себе дороже.

— Не трогай его Федор. Пусть живёт. Опасаться стоит, ну да бог с ним…

— А ты Толстый чего молчишь?

— Стрелять сам в себя я не собираюсь. Не чую я в нём врага.

— А пошли…

И мы двинули по коридору. Поочерёдно открывая двери и заглядывая в комнаты. Не скажу, что не было ничего любопытного. Просто мысли были сосредоточены на одном. Выход. Поэтому всякие диковинки воспринимались поверхностно и не задерживали внимание. Один Хаймович мог притормозить, сосредоточившись на прочтении какой-нибудь бумажки. Младший Толстый плёлся за нами следом и как то внутренне поскуливал, словно потерявшийся щенок. Поначалу Косой нервничал, оглядывался и цыкал на него, когда он приближался. Потом ему это надоело. Химера, как определил его Хаймович, ближе десяти шагов к нам не приближался, видимо имея опасения на счёт наших намерений, но и не отставал. В комнаты следом за нами не лез, ему это было глубоко безразлично. Меня изумляло только одно. На одном этаже, получается, жили циклоп и химера и как они друг друга терпели? Бедный химера долгое время изображал из себя циклопа? И харчились они наверняка из склада, раз он знает, как сухарики распечатывать. Я вздохнул. Впереди на обозреваемом пространстве и незримом то же ничего живого и опасного не было. Разговор как-то не клеился, каждый думал, что будем делать, если выхода не найдем. Хаймович в обще крепко призадумался, хотя Косой пытался его растормошить.

— Ты обещал рассказать, зачем мы собственно бежали на четвертый этаж?

— Я же говорил за лекарством.

— А конкретно? — утрата рюкзаков Федю сильно огорчила, а потому ему срочно надо было обрадоваться, хотя бы отдалённой перспективой хорошего, но обрадоваться. Иначе он становился грустным и злым, и обижал окружающих почём зря. Это я в нём с детства знаю. Хаймович, терзаемый чувством вины, ответил:

— Вы правы, пора вам рассказать… Лекарство это непростое, собственно как и известный вам Муха. Когда всё случилось … Словом, я был уже не молод и сосед мой поделился со мной неким лекарством, поэтому я до сих пор жив и совсем не постарел за это время. Думаю вы и сами это заметили… Вот как вы думаете, сколько мне лет?

— За шестьдесят, — наобум брякнул Федя неподъемную цифру.

— …. ты ошибся почти в два раза.

— Чего? — не понял я.

— Мне больше ста лет…

— Гонишь! Столько не живут, — выразил Федор общее мнение.

— Молодые люди! Я никогда не давал вам повода сомневаться в своих словах, — возмутился Хаймович. — Конечно, у меня нет доказательств, и этот факт вам придётся принять на веру.

Наш орёл гордо поднял нос, и вытянул шею.

— Да, ладно Хаймович не дуйся, — сказал я примирительно, — сто так сто… Нам, что жалко что ли?

— Я в снисходительности не нуждаюсь, — закипел Хаймович — А впрочем, вот вам доказательство…

И с этими словами он потянул из ножен нож, и полоснул себя по кисти. Кровь мигом окрасила руку и закапала на бетонный пол, сворачиваясь пыльными каплями. И пока мы с Федей ошарашено уставились на сдуревшего старика, он вытер правой рукой левую и поднес нам под нос, показывая свою грязную окровавленную руку с Розовой полоской свежего шрама.

— А нам голову морочил, что мутанты долго не живут.

— Кончай Федя его злить, а то он голову себе оттяпает в доказательство.

— Вот уж не дождётесь! — рассмеялся Хаймович, и обстановка разрядилась.

— Понимаю, — сказал Косой провожая взглядом руку со шрамом, — такое лекарство будет подороже автомата.