Николай Бондаренко - Бремя «Ч»

— Протестую! — захрипел господин Кром. — Уберите этого наглеца!

— Пусть говорит! — приказала королева, и Карл опять промолчал. Он был слишком бледен, и мне показалось — он тоже плохо себя чувствовал. Наверное, тяжесть в голове нарастала не только у меня. Бо, видел я, время от времени подкручивал регуляторы.

Карл вдруг поднял руку и просипел:

— Прибавить обороты!

Бо подскочил к щитку, тронул тумблеры, и в висках у меня оглушительно застучало. Смотрю на Мэри, говорю ей глазами — терпи! Мэри едва кивнула…

— Немедленно… — задыхался от ярости господин Кром, — прекратите!.. Арестуйте!..

— Наберитесь терпения, — раздраженно проговорил Карл. — Нельзя же так!

— Нельзя?! — затрясся господин Кром. — А позорить честное семейство — можно? А чужих жен совращать — можно?

— Да погодите же! Возвысил голос Карл.

— Нечего мне ждать! По вашей милости дождался!.. Если сейчас же не уберете, — он показал на Роба, — я… я…

— Какой нетерпеливый, — кривился Карл.

— Да, пусть! Я нетерпеливый! А ты? Кто ты такой? Выскочка и мошенник! Шагаешь по чужим костям!.. Но далеко не уйдешь…

Карл хлопнул в ладоши.

— Стража! Господину Крому нездоровится. Проводите домой!

Господин Кром кричал, извергал проклятья, крутился волчком, кусался — но все же его вывели из зала. Оп почему-то этот эпизод проигнорировал. Зато явно заинтересовался новым союзом. Роб подвел Элен к свободному креслу, и она, благодарно кивнув, опустилась на сиденье.

Роба и Элен обступила стража, ожидая малейшего жеста повелителя.

Электронный судья подавал сигналы. Чек, оказывается, получил плюс.

— Машина напутала, — с усмешкой констатировал Карл. — Ну, предположим, я проиграл. Давайте следующее задание!

Бо дождался полной тишины и возвестил:

— Вопрос трудный, но весьма интересный. Есть ли любовь? Если есть — докажите! Господин Карл, вам слово.

Карл поморщился, высокомерно обозрел присутствующих и качнул завитыми кудельками.

— Да, с некоторых пор я думаю, что чувство, которое называют любовью, существует. А доказательство — вот оно. Сейчас на нашем балу мы как бы играем в короля и королеву. А отчего бы в самом деле этой очаровательной, достойной девушке не стать королевой, то есть моей женой? Объявляю: пусть будет так!

Карловский особняк, наверняка, не знал таких бурных оваций. Бо-Э-Ни старались вовсю, да и учрежденческие дамы не жалели ладоней. Лишь отрешенно взирала на этот шабаш радости Элен, усмехался Роб, да прятала глаза Мэри, которая удостоилась высочайшего внимания.

— А почему, — неожиданно для всех зазвучал ее гневный голос, — господин Карл не спросил у меня — согласна я или нет?

— Я полагал, — вскинул голову Карл, — что короли не советуются, они принимают решение единолично. Но если ты желаешь, изволь, объяви о своем согласии!

И Мэри во всеуслышание произнесла:

— Вашей женой, господин Карл, я никогда не буду.

Зал ахнул, притих. Только Роб откровенно обрадовался, захлопал в ладоши.

— Но почему же?… — вырвалось у Карла.

— Потому что… я люблю другого.

Мэри подошла ко мне, встала рядом. Я поцеловал девушке руку и одними губами произнес:

— Спасибо…

— Держитесь, — попросила она. — Мы не должны проиграть.

Оп пытался занести наше короткое общение на пленку, но, по-моему, ему не очень-то удалось. Он взвился к потолку и прекрасно заснял Карла.

— Ну что ж, — злорадно хохотнул властелин, — оставайся семьдесят пятой!

Как великолепно наносил удары Карл! Душу мою захлестнула горечь, и мне потребовалось взять себя в руки, чтобы сдержаться, не дать выплеснуться гневу…

Плюс и минус показали: Карл проиграл и на этот раз. Он еще больше побледнел и нетерпеливо потирал виски.

— Отменить результаты! — раздался требовательный женский голос. — Господин Карл выиграл!

К властелину гордой походкой направилась одна из учрежденческих дам. Она сбросила маску, и все ахнули, обнаружив знаменитую кинозвезду. Красавица демонстративно прошествовала рядом со мной, окатив лютым презрением.

— Я согласна! Быть королевой.

Оп, казалось, перестал дышать, фиксируя неожиданный поступок собственной жены. Карл немедленно объявил: именно так, Чек проиграл!

Бо потребовал тишину для оглашения очередного вопроса. Отвечает публика, а господин Карл и Чек говорят «да» или «нет».

— Итак, предел желаний любого человека!

Па мгновенно выпалил:

— Музей!

Карл сказал «да», я — «нет».

Бо закричал: