Евгений Кривенко - Серые земли Эдема

Красный свет. Гудок.

И еще какой-то звук…

Я прислушиваюсь, и слегка поворачивают головы офицеры.

Видимо, включена система трансляции, потому что нестройно, но отчетливо из отсеков доносится:

'Вставайте, товарищи, все по местам.

Последний парад наступает.

Врагу не сдается наш гордый "Варяг",

Пощады никто не желает…'.

Три человека одновременно поворачивают ключи.

Вспыхивают желтые лампочки, затем зеленые. Корпус лодки содрогается, слышен шум воды. Я кидаю последний взгляд на рубку, ненадолго празднично озаренную огнями, и сквозь стену 'выплываю' наружу, в сумрачные глубины океана.

Вокруг носовой части лодки бурлит вода - из закругленного носа один за другим вырываются стремительные темные силуэты, почти сразу исчезая во мраке. Первый, второй, третий… я быстро теряю счет. Лодка в отчаянной спешке выстреливает весь боезапас, кроме ракет.

И торопится она не зря.

Сверху медленно начинает падать черный дождь. Крупные капли словно сами чуют добычу, словно невидимый ветер относит их к силуэту затонувшего парохода и к лодке. Красные вспышки разрывов, отдаленный грохот. Наверное, он страшно ударяет по стальному корпусу подлодки, но мои уши защищены.

Первым достается пароходу: его обломки, неспешно переворачиваясь, исчезают во мраке океанских глубин. Затем и корпус лодки разламывается пополам. Вверх устремляется бурлящая колонна пузырей и дыма. Кормовая часть, с разбитым реактором, остается на месте, а носовая, с так и не поврежденной рубкой, начинает медленно скользить в непроглядную тьму.

Но мне кажется, что я еще слышу, хотя всё дальше и дальше:

'Не думали с вами мы только вчера,

Что нынче умрем под волнами…'.

Прощайте, товарищи! Раньше я сказал бы: 'Спите с миром', но теперь знаю, что нет ни вечного сна, ни вечного мира.

Что же, посмотрим этот невеселый фильм дальше. Я не 'выныриваю' на поверхность, меня мало интересует судьба надводной эскадры. Вместо этого даю мысленный приказ и 'устремляюсь' на запад.

А ведь у меня наконец стало получаться - управлять чудесной 'техникой' Сада лишь силой мысли!…

Скоро 'настигаю' двух огромных рыб. Они мчатся прямо на запад, выполняя последний приказ своего командира, и вода кипит за турбинами, а вокруг становится немного светлее, океанское дно постепенно поднимается.

Но механические рыбы не одни в этих враждебных глубинах. Курсор указывает в сторону, и океанский сумрак исчезает, сменяясь трехмерной проекцией. В сетке координат я вижу рыбину гораздо больших размеров, скользящую на перехват.

Мне выдают краткую информацию - наверное, из какого-то справочника по подводным лодкам. 'ПЛ класса "Виргиния", приспособлена к действиям в условиях мелководья, предназначена для массированных ракетных ударов по наземным целям противника, ведения разведки и обеспечения деятельности подводно-диверсионных подразделений. Способна обнаружить атакующие торпеды на предельных дистанциях. Для уничтожения торпед и подлодок противника вооружена интеллектуальными роботами-торпедами "Манта". Скорость под водой до 65 километров в час…'.

В общем, идеально приспособлена для военных действий против далеких от Америки заморских стран.

Но лодка явно не успевает догнать мины, идущие со скоростью 90 километров в час. И тогда от нее отделяются хищные силуэты поменьше - роботы 'Манта' пошли на перехват.

Некоторое время я наблюдаю за соревнованием в скорости. Глубина уже невелика, сверху брезжит зеленоватый свет. Пожалуй, 'Манты' успеют…

Но это уже бессмысленно. Первая рыбина резко сбавляет ход и опускается ко дну - видимо, кончился запас топлива. Другая перегоняет ее, но ненадолго. Лопасти крутятся все более вяло, и рыба начинает клевать носом. Вот уже обе идут ко дну, а 'Манты' и 'Виргиния' совсем близко.

И в этот момент глубоко запрятанные процессоры обеих мин отдают свою последнюю команду…

Я лишь раз осмелился наблюдать это зрелище - наверное, самое жуткое в истории Земли после гибели Атлантиды.

Хотя однажды было такое, но те испытания проходили у безлюдных берегов Новой Земли…

Двойное солнце вспыхивает в мрачных глубинах, и от взрыва мощностью в несколько мегатонн два кубических километра воды обращаются в пар, обнажая дно океана. Я не слышу ни звука, мой слух милосердно щадят, но звуковая волна, наверное, катится на сотни километров. Другие фильтры сохраняют мне зрение, но и в сумраке можно различить, как подводная лодка класса 'Виргиния' водоизмещением восемь тысяч тонн птицей взлетает к небу, разламываясь и испаряясь на лету. Ее остатки низвергаются кипящим дождем, чтобы, остыв, стальными слитками усеять внезапно обмелевшее дно океана.