Владимир Михановский - За шаг до пропасти

Усилив ритмичные сигналы, Гангар вместе с общим фоном испускания послал их в сторону корабля пришельцев. Его догадка подтвердилась: именно на эти сигналы среагировал пришелец по имени Леон. Юный землянин – единственный среди пришельцев – оказался в биорезонансе с сигналами Гангарона, и мысли пришельца удалось прочесть.

Быть может, эти ритмы означают некие закономерности Вселенной, общие законы, которые пока непостижимы и для элов, и для землян?

По легкому колебанию почвы и еле заметному дрожанию силового поля Гагар понял, что кто-то к нему приближается. Эл насторожился.

– Это я, – еле слышно прошелестел сигнал, который он узнал бы из тысячи.

– Ку!

– Все в порядке, Гангар, – сказала Ку устало. – Наш кокон отложен.

Радость переполнила Гангара. Итак, род Гангаронов не пресечется. В положенный срок из кокона – первого их совместного кокона! – выйдет новый эл, и цепочка поколений продолжится, уходя в бесконечность.

На какое-то мгновение Гангару даже почудилось, что он в силах постичь ритмичные радиосигналы, над которыми столько лет безуспешно бились элы.

– Что было тут без меня? – спросила Ку.

Гангар вкратце рассказал о последнем сеансе биосвязи с Леоном, улетающим прочь на корабле.

– Больше связаться с пришельцем не удастся. Слишком быстро они разогнались, клянусь нашим коконом!

Ку помолчала.

– Ты уверен, что на Земле у них низший уровень развития? – спросила она.

– В этом уверились все, кто был подключен к коллективному мозгу. Посуди сама. У себя на планете они не имеют машин, никаких технических приспособлений. Не умеют перемещаться вдоль силовых линий, не умеют обращаться друг к другу с помощью радиосигналов. Сами по себе они так неуклюжи, так неповоротливы! А между тем владеют столь богатой, чудесной планетой, которая бы нам, элам, так пригодилась. Они передвигаются с убийственной медлительностью, переставляя задние конечности и без толку размахивая передними.

– И жилища их видел?

– Они хуже и примитивней, чем пещеры, в которых жили элы тысячу лет назад, – махнул щупальцем Гангар. – Хилые времянки, сделанные из непрочного материала, натянутого на деревянные колья. Их жилища настолько плохи, что колышутся под напором ветра. И поведение этих нелепых великанов безумно.

– Не делай поспешных выводов.

– Посуди сама. Пробудившись после ночного отдыха, они тут же начинают растрачивать накопленную энергию на движения, лишенные всякого смысла.

– Может, мы просто не сумели разгадать пока их смысл? – предположила Ку.

Гангар сделал паузу.

– Допустим, – согласился он. – Но как ты тогда объяснишь главное? Они на своей планете не сумели убрать тяжесть, раскрутить ее и потому угнетены гравитацией. Они ползают по Земле, как некогда черепахи по Тусклой планете! И после этого ты будешь говорить о высоком уровне их цивилизации?

Долго говорили Гангар и Ку. Уже успела вспыхнуть и отгореть зеленым магнием заря. Начинался новый день. Гангар заторопился.

– Ты куда? – спросила Ку.

– Буду отрабатывать с элами строй в полете. Боюсь, они разучились держать его, поскольку давно не летали на дальние расстояния. Нужно, чтобы в полете, который длится годы, элы не сталкивались и не разлетались далеко друг от друга.

– Земля далеко?

– Очень далеко, судя по копии звездной карты, которую нам удалось раздобыть. Но дальние расстояния нас, элов, не пугают. В космосе достаточно свободной энергии, которую мы умеем пить на ходу. И мы не нуждаемся в запасах вещества, которое необходимо пришельцам, чтобы разгонять в пространстве эти нелепые сооружения.

Гангар был уже на пороге, когда Ку остановила его новым вопросом:

– Послушай, почему нам удалось установить биоконтакт только с одним из пришельцев?

– Я сам об этом все время размышляю, – буркнул Гангар. – Трудно сказать. Быть может, потому, что Леон – мутант среди пришельцев.

– Мутант?

– Ну да. Ведь он, единственный среди пришельцев, тоже испускал эти треклятые ритмичные сигналы, в которых я не вижу никакого смысла.

– Великий Гангарон испускал их.

– Значит, и Гангарон среди нас такой же мутант – выродок, как Леон среди пришельцев.

– Не оскорбляй память предка.

– Я не оскорбляю. Просто думаю, что тайна ритмичных радиосигналов мне не под силу, и это мучает меня. И я никому не признаюсь в этом, кроме тебя, – заключил Гангар.

– Что ж, всякая тайна требует уважения, – напомнила Ку любимую поговорку великого Гангарона.