Владимир Михановский - За шаг до пропасти

Тот развел руками.

– Боюсь, неизвестная болезнь, – нехотя бросил он на ходу. – Анализатор стал в тупик.

– Ритмы… – еле слышно прошептал Леон.

– Что, милый? – наклонилась над ним Анга.

– Ритмичные сигналы… Они сведут меня с ума… – продолжал Леон, не узнавая ее. Он метался на неудобном ложе манипулятора, опутанный трубками с биорастворами.

– О чем это он? Какие ритмичные сигналы? – недоуменно спросил врач.

– Кажется, я догадываюсь, что ему нужно, – сказала Анга.

Порывшись в сумочке, она достала маленький потрепанный томик, бережно обернутый в пластик. Когда-то Леон подарил ей свою самую дорогую книгу, которую они подростками вместе любили читать вслух.

Анга наугад раскрыла книгу и начала читать, стараясь, чтобы голос звучал внятно и отчетливо:

– «Мелколесье осеннего Севера. Уводящая вдаль колея. Запах пьяный увядшего клевера и тоски подколодной змея. Я сорву стебелек подорожника, в белый храм у дороги войду. Отведи ты, господь, от безбожника надвигающуюся беду». – Голос Анги перехватило. Она умолкла, закрыла книгу и сунула ее обратно в сумку.

– Первый раз слышу, чтобы стихами лечили, – заметила молоденькая медсестра, нарушив паузу, воцарившуюся в отсеке.

– Идея давняя. О лечении гармонией говорил еще, кажется, Велимир Хлебников, – ответил врач.

О чудо! Леон стал дышать ровнее и перестал метаться, хотя и раскрыл глаза.

Анга впервые подумала, как много может стоять за несколькими строчками стихов.

Между тем после короткого просветления Леграну опять стало хуже. Чужая безжалостная воля словно выковыривала из его мозга иглой интересующую ее информацию.

И в памяти, заглушая стихи, на минуту утишившие боль, снова вспыхнули картины из сферофильма о земных геологах – молодых весельчаках и романтиках.

Вытянувшись узкой цепочкой, люди идут сквозь лес. У каждого за плечами – объемистый рюкзак. Идти тяжело: почва топкая, заросли становятся все гуще. Но юным выпускникам Геологической академии трудности нипочем; они хотят это доказать всем, и в первую очередь – себе.

Дело, которое они затеяли, любопытно. В век, как пишут социологи, «полной кибернетизации жизни на Земле» они решили подчеркнуть, что человек не утратил таких качеств, как выдержка, настойчивость, отвага.

Первый сезон самостоятельного поиска молодые геологи единогласно решили провести в заповедной тайге Восточной Сибири. Искать полезные ископаемые, пользуясь только теми подручными средствами – молотком, лопатой, кайлом – который были у геологов пару столетий назад. И никакой автоматики!

И вот группа ребят и девушек продирается сквозь цепкий подлесок с рюкзаками за плечами, и нет рядом с ними ни шагающих кибертележек, ни мудреных манипуляторов с приборами для экспресс-анализа породы… Даже навьюченные лошади не шагают рядом с ними.

Только где-то вверху кружит орнитоптер, производя телесъемки.

Над ребятами тучей колышется комарье, почва становится все болотистее. Постепенно смолкают шутки и смех. Метр за метром тянутся зловонные хляби, поросшие жирной ряской.

Далекий, бесконечно чужой мозг с бесстрастной холодностью анализировал картины земной жизни.

– Теперь ясно, что пришельцы, которые к нам прилетали, захватили чужой корабль, – заметил Гангар, выражая общее мнение. – У себя на планете они живут как дикари, находясь на низшей ступени развития. Они не имеют понятия ни о каких технических приспособлениях!

– А как же аппарат, который над ними летает? – возразил кто-то из элов.

– Это птица, – сказал Гангар. – Видите, как она машет крыльями?

– Такая огромная?

– На этой планете все огромное.

Оставшись один, Гангар долго еще пытался осмыслить увиденное. Он поджидал Ку, беспокоился о ней и никак не мог уснуть, отключиться.

Незаметно мысли Гангара обратились к его предку, ставшему легендой. Да, по биоритмам Гангарона живет ныне все племя элов. Но ведь кроме того, передатчик под панцирем Гангарона, полупрозрачным от старости, излучает в пространство и другого рода сигналы – складывающиеся в ритмичные фразы. Что за тайна хранится в них? Эта тайна постоянно тревожила Гангара. Часто летал он на Священный астероид, останавливался перед памятником Гангарону и подолгу слушал второй ряд сигналов. Почему они ни для кого из элов ничего не значат? Что означают упоминаемые в них бесконечные витки спиралей, горы, распираемые лавой идей, сверхновые звезды – бессонные маяки Вселенной?..