Дмитрий Сергеев - Завещание каменного века [журнальный вариант]

- Ты должен побывать еще в порту и на приемной станции, - напомнила она. - Осталось три часа. Не жмет тебе? - она подозрительно и неприязненно оглядела колпак, насаженный на мою голову. Сам я давно позабыл про него.

В молодости бабушка занималась биотехникой. Но почему-то давняя любовь переродилась у нее в страстную ненависть ко всей технике вообще.

- Нисколько не жмет, - заверил я.

- Смотри. А то, может, подложить где?

Ну и бабушка! Ей ли не знать, что ничего нельзя подкладывать, - запись получится размазанной.

А как она противилась, когда выбор пал на меня!

- Если уж у вас так много личных секретов, что вы боитесь записаться, - надевайте колпак на меня. - Она подставила свои седины. - Напяливайте, напяливайте! Я не боюсь, хоть у меня своих тайн не меньше, чем у вас. Думаете, мне приятно доверить их кому-то?!

Кое-как убедили ее, что для роли информатора лучше всего подходит детский мозг, не запятнанный нравственными угрызениями. Да она и сама знала это - просто упрямилась.

Предстояло выйти на поверхность астероида. От меня, правда, почти ничего и ни требовалось: я попал во впасть транспортирующих механизмов. Даже скафандр на мне застегивали гномы-автоматы.

Сопровождавший меня главный диспетчер показывал, где какую кнопку нажимать, куда ставить ноги, куда помещать руки, чтобы их могли охватить гибкие и прочные щупальцы передвижной клети. Мы вышли из астероида и двигались к пристани, где в невесомости парила сплотка малых космических шлюпов. Корзина с нами сама въехала в точно обозначенную трапецию приемного люка.

В другое время я, пожалуй, лопнул бы от гордости: со мной обращались, как с важной персоной, в наставники и помощники ко мне приставлен главный диспетчер. Сейчас все это было безразлично. Моя жизнь, как и жизнь всех на… вошла в новую полосу - все теперь оценивалось другою мерой.

Немолодой уже диспетчер выполнял свои обязанности механически. Пожалуй, и он не отдавал отчета, что на этот раз его подопечный не взрослый, а мальчишка. Прожитые годы теперь не имели значения. Всего несколько минут сравняли нас всех.

Закончив обход, мы возвратились в приемную западню астероида. У меня было время заняться личными делами: до старта первых линей оставалось больше двух часов.

Я вновь проделал тот же путь через хранилище и снова попал в каминный зал.

Здесь все выглядело громоздким и тяжелым - мебель была в стиле давно минувшей эпохи. В ту пору люди не знали даже электричества. Помещения отапливались дровами, которые сжигали в печах и каминах. Немыслимо вообразить, откуда брали такую уйму дров! Но, признаюсь, я завидовал тем людям и так же, как дядя Виктор, часами мог просиживать у пылающего камина. Смотреть, как пламя набрасывается на поленья, как, охваченные красными и синими языками, они гудят и потрескивают.

Возле камина заготовлена вязанка дров. Я на вес выбрал поленья посуше. Составил их горкой в камине, как это обычно делал дядя Виктор.

Занялось пламя. На срезе поленьев вспучивались и пощипывали капли смолы. Теплом нажгло мне коленки, накалило щеки. Но я продолжал смотреть на огонь.

В век развитой технической цивилизации люди, обреченные всю свою жизнь проводить в стерильно комфортабельных жилищах, невольно чувствуют себя обворованными, когда случайно соприкасаются с давно позабытым уютом обычного костра. Первые тысячелетия истории человечества прошли возле пещерного очага. Смутная и беспокойная тяга к живому огню ни в ком из нас не умерла окончательно.

Эти же древние чувства владели мальчишкой.

Невнятный, меняющийся рисунок прыгающих языков пламени заставлял его грезить наяву. Поленья, охваченные огнем, превратились в колонны необозримого зала, переполненного народом, гудение тяги в дымоходе - в тревожный и напряженный гул множества голосов…

Я погрузился в его воспоминания - снова стал мальчишкой: все, что происходило с ним, переживал и я.

Я плохо помню Землю, меня увезли на астероид пяти лет. Свирепый, но теплый ливень, величие пузыристых луж, которым разлиться вширь не позволяли дренажные канавы, - вот, пожалуй, самая броская картина из всего, что осталось в памяти. Да еще прореженный зеленый занавес из яблонь вдоль шоссе, по которому мчится автокат. Шалый ветер врывается в открытые окна, рубашка на мне вздулась, все мое легкое тело охвачено прохладной и щекочущей свежестью.

И вот теперь мне предстоит покинуть астероид. Ученые Земли нашли новую межгалактическую базу, и Карст им был уже не нужен.