Любомир Николов - Червь на осеннем ветру

— Один готов, Грэм! Один готов! В лепешку!

Скала плашмя обрушилась в щебень, подскочила и покатилась. Обернувшись, Грэм разглядел сквозь пелену пота, застлавшую глаза, как каменный монолит расплющил первого из киберов. Второй пытался было отскочить, но не успел — эти механизмы оказались на редкость медлительны. Скала зацепила его краем и со скрежетом потащила вниз.

Однако третий кибер успел подобраться достаточно близко. Он сноровисто карабкался по неровному склону, широко расставив манипуляторы. На то, чтобы раскачивать новую скалу, времени не было. И тогда Грэм схватил здоровенный булыжник и с размаху метнул в приближающуюся зеленую многоножку. Металлический панцирь хрустнул, и в стороны брызнули зеленые осколки.

Грэм пытался унять дрожь в руках, вызванную напряжением мышц. Но расслабиться все не получалось, Крутом валялись разбросанные останки трех киберов: раздавленные и раздробленные зеленые скорлупы, изуродованные до неузнаваемости блоки и платы…

Из горла Грэма выполз нервный смех. До чего глупо получается: киберы, с легкостью крошившие суперпрочный ситан, разваливаются на мелкие кусочки от одного удара камнем! Где тут логика?! Сплошная нелепость, а не сверхцивилизация!

Это глупо, если, конечно…

Ага!

…если это не входит в правила игры.

Грэма окатила холодная ненависть к невидимым игрокам. Он вдруг понял, что все роли в этой партии давно распределены, они с Деборой — две ничтожные фигурки, две пешки — были обречены с самого начала. Для игроков они представляли ценность лишь до тех пор, пока не исчерпаются последние резервы их сил, способностей и надежд. Этот мир получал садистское удовольствие, загоняя их в ситуации, за фронтиром которых они неизбежно сломаются. Предел есть у всего… и особенно у человеческих сил.

Снова появились киберы. Теперь они шли цепью, держа дистанцию в два-три метра. С противоположной стороны вершины не смолкал грохот срывающихся камней. Дебора все время что-то истошно кричала, но Грэм не вслушивался. Он вообще перестал рассуждать. В нем пробудился и вытеснил цивилизованного человека сражающийся за свою жизнь первобытный дикарь. Одну за другой он обрушивал обломки скал на зеленые панцири бездушных механизмов. Но вскоре пришлось отказаться от этой тактики — времени уже не оставалось на то, чтобы прыгать с места на место и предугадывать прихотливую траекторию падения обломков. Роботы подобрались слишком близко, они лезли отовсюду, и Грэм с хрипом и диким ревом без разбору хватал каменюки и, не целясь, швырял в удивительно хрупкие тела атакующих. Он ни о чем не думал, мозг фиксировал только физические ощущения: боль в яростно сжатых челюстях, колючую твердость камня, впивающегося в окровавленные ладони, наждак пыли в горле и легких, шершавость распухшего языка… Ему казалось, что время закольцевалось и один и тот же миг сражения повторяется бесконечно. Киберов не становилось меньше, хотя груды их останков росли. Волна зеленой саранчи грозила накрыть его с головой, так что и камни уже некогда было подбирать. Грэм просто хватал ближайшего кибера и с силой швырял его в других, не особенно заботясь кучностью «обстрела».

Он даже не сразу заметил, что механизмы оттеснили его к центру площадки. А заметив, он почему-то не испытал отчаяния. Наступил миг просветления, когда с глаз спала пелена ярости и он смог ясно воспринимать происходящее. Где-то на периферии сознания скользнула мысль, что такие просветления случаются перед смертью.

Камни закончились. Пятачок вершины сдавило зеленое многоножное ожерелье. Отступала, теснясь к Грэму, прихрамывающая Дебора. К ней подкрался один из киберов и тупой частью клешни нанес молниеносный удар по затылку. Из горла пантеры вырвался почти человеческий стон, и из последних сил, в невероятном прыжке она преодолела остаток расстояния до Грэма. Она рухнула у его ног, судорожно дернулась и замерла, потеряв сознание.

Грэм не сомневался, что ему суждено погибнуть здесь. Совершенно бессмысленный конец на безымянной горе… Но хуже всего было то, что он так и не узнает, кто и для чего затеял всю эту непонятную игру. Фигуру просто смахнут с доски за ненадобностью… Но сначала он все-таки даст этим гадам последний бой!

Киберы-многоножки медленно стягивали кольцо вокруг человека и лежащей у его ног пантеры. Исцарапанный, в висящей лохмотьями разодранной одежде, Грэм неподвижно застыл. Он чувствовал, что смертельно устал. Сил больше не было. И только холодная ярость полыхала в груди. Кто та сволочь, что уготовила ему и Деборе столь унизительную погибель? Зачем его, ЧЕЛОВЕКА, заставляют вести игру с безмозглыми механическими тварями? Почему их хозяева сами не рискнули сразиться с ним? Брезгуют или боятся, а?