Айзек Азимов - Установление и Империя

господа…

Его плеядский акцент стал очень сильным, так что его едва можно было понять. Волнение и

глуповатый вид откровенно выдавали его крестьянское происхождение, полностью заслонив

воинскую выправку.

Барр мягко спросил:

– В чем дело, сержант?

– Лорд Бродриг прибудет, чтобы повидать вас. Завтра! Я знаю это потому, что капитан велел

мне подготовить назавтра моих людей к смотру для… для него. Я подумал… я мог бы предупредить

вас…

Барр сказал:

– Благодарю вас, сержант, мы это высоко оценим. Но все в порядке, дорогой мой, нет нужды…

На лице сержанта Лука проступал страх. Он заговорил хриплым шепотом:

– Вы не слыхали, что люди о нем рассказывают. Он продал себя космическому демону. Нет, не

смейтесь. О нем рассказывают самые ужасные вещи. Говорят, за ним повсюду следуют люди с

бластерами, и когда он хочет поразвлечься, то просто приказывает им пристреливать всех, кто

попадется на пути. И они так и делают – а он смеется. Говорят, что даже Император боится его, и что

он заставляет Императора поднимать налоги и не позволяет ему прислушиваться к жалобам народа. И

он ненавидит генерала, вот еще что говорят. Говорят, что он хотел бы его убить, потому что генерал

великий и мудрый. Но наш генерал никому не по зубам и он хорошо знает, что Лорд Бродриг – худой

человек.

Сержант моргнул, улыбнулся, внезапно устыдившись своей собственной вспышки, и

попятился к двери. Он мотнул головой.

– Попомните мои слова. Следите за ним, – сказал он, нырнув в дверной проем.

Деверс посмотрел вверх жестким взглядом:

– Дела вроде обламываются по-нашему, не так ли, док?

– Это зависит, – бесстрастно заметил Барр, – от Бродрига, не правда ли?

Но Деверс не слушая его, задумался. А задумался он глубоко.

…Лорд Бродриг пригнул голову, ступив в тесные жилые отсеки торгового корабля, а за ним

стремительно последовали двое его вооруженных охранников – с профессионально-хмурыми

физиономиями наемных убийц и с пистолетами наготове.

В тот момент Тайный Секретарь не очень-то походил на человека, продавшего свою душу.

Если его и купил демон космоса, видимых знаков своего господства он не оставил. Бродриг скорее

был похож на придворного модника, снизошедшего оживить и скрасить уродливый быт армейской

базы.

Строгий, облегающий покрой его безупречного, сверкающего костюма добавлял, казалось,

Бродригу роста, с высоты которого его холодные, бесстрастные глаза взирали из-за горбинки

длинного носа на торговца. Перламутровые рюши на его запястьях колыхнулись, когда он опустил на

пол свою костяную трость и изящно оперся о нее.

– Нет, – сказал он, сделав небрежный жест, – вы оставайтесь здесь. Не трогайте ваши игрушки:

они нам не пригодятся.

Он потянулся за стулом, тщательно протер его радужным квадратиком ткани, прикрепленной

к рукояти белой трости, и уселся. Деверс глянул было на такой же стул по соседству, но Бродриг

лениво бросил:

– В присутствии Пэра Державы вы будете стоять.

Он улыбнулся. Деверс пожал плечами:

– Если вас не интересуют мои товары для продажи, тогда зачем я здесь?

Тайный Секретарь ждал с холодным видом, и Деверс медленно добавил:

– Сударь.

– Для разговора с глазу на глаз, – сказал секретарь. – Разве похоже, чтоб я отправился за двести

парсеков осматривать всякие безделушки? Я хотел увидеть вас, – он вытащил из инкрустированной

коробочки маленькую розовую таблетку и, осторожно закусив ее зубами, принялся посасывать

неторопливо, с видом дегустатора.

– Например, – сказал он, – кто вы такой? Вы в самом деле гражданин той варварской планеты,

из-за которой разыгралась вся эта военная свистопляска?

Деверс торжественно кивнул головой.

– И вы действительно были захвачены им уже после начала этой возни, которую он именует

войной? Я имею в виду нашего молодого генерала.

Деверс снова кивнул.

– Так! Очень хорошо, мой достойный Чужеземец. Я вижу, что ваша словоохотливость сейчас

пребывает в минимуме. Я ей дам выход. Казалось бы, наш генерал ведет тут бессмысленную войну с

изрядными затратами энергии – и все это против позабытой планеты блошиного размера на краю

неведомо какого места – которая для логично мыслящего человека показалась бы не стоящей и

выстрела из единственной пушки. И все же генерал отнюдь не нелогичен. Напротив, я сказал бы, что

он исключительно рассудителен. Понимаете ли вы меня?