Марина Казанцева - Рушара

— Герой монков вот. — сказал ему пророк. — Его имя Заннат, а Фарид — это просто обезьяна. Не трогайте меня, монки — я знаю, куда иду.

Остолбенелый от изумления Заннат лишь на мгновение встретил взгляд сибиана и вдруг до него дошло, что это и есть ночной незнакомец, хотя теперь он не в чёрном, а в белом плаще. Это он велел ему идти к деревьям высотой до неба. Он знал, где искать Занната! Он спросил его имя — и это теперь оказалось важным!

Светлолицый человек продолжил свой путь к помосту, где расположился синий великан.

— Не сверни мне шею, Фортисс. — насмешливо сказал Синнита. — а то как бы Владыка ещё более не понизил тебя в звании. Помни, я нужен ему живым.

Фортисс — так звали гиганта — подхватил его обеими руками и вертикально взлетел, производя гул. Крылатые твари тоже взлетели и направились следом за своим хозяином. А бескрылые убрались в ту сторону, откуда прибыли. На месте остались Фарид, Заннат и жители.

Произошла какая-то катастрофа — это несомненно. И, возможно, он имеет к ней отношение. Заннат ещё смотрел в небо, где исчезли эти странные существа — крылатые твари и бескрылый гигант, как к нему обратились говорящие обезьяны.

— Синкрет, уходи с остальными. Тебе здесь делать нечего. — сказал тот, седоватый. И в голосе его звучала такая ненависть…

Не зная, что сказать и чего ожидать далее, Ньоро начал оглядываться. Толпа обезьян держалась поодаль, и взгляды их были враждебны.

— Пророк назвал его героем. — детским голоском возразил кто-то из этой толпы.

— Синнита ошибся. Герой вот. — полный показал на Фарида. — Пророк вышел, чтобы спасти его от гибели, ибо по пророчеству в смерти пророка откроется сила героя.

Заннат видел, как Гесер выдал пророка, но молчал. Свидетели-то все улетели, да и не стал бы он топить товарища.

— Пророк сказал, что Фарид просто обезьяна. — настаивал худенький оппонент. — Синнита указал на Героя и назвал его имя. Ты слышал, Шеттак: его зовут Заннат.

— Имя Героя — Монк. — возразил седой. — Он Мудрый.

— «С гибелью пророка придёт к Герою мудрость» — не сдавался худенький. — Пророк сказал, что он должен попасть к Рушеру живым.

— Молчи, Себбира! Синкрет не может быть Героем! — разозлился пожилой. Его поддержали почти все. На Занната смотрели с ненавистью. Он — синкрет, а сам даже не знал, что это такое. Может, потому что он такой же синий, как тот здоровяк, который тут всем командовал?

Подошёл, прихрамывая, Гесер.

— Фарид, скажи им, что я не всегда был синим. — с надеждой обратился к нему Ньоро. — Я просто попал в какие-то синие гейзеры, и меня прокрасило.

— Не ври, Заннат! — сурово отвечал Фарид. — Ты пришёл сюда вместе с синкретами — вон с той стороны! Значит, ты заодно с ними.

Толпа вдруг дрогнула и отшатнулась. Заннат с изумлением понял, что Гесер явно подставляет его! И ведь никто из обезьян не видел, что именно Фарид выдал пророка!

— Это он выдал Синниту! — воскликнул Гесер. — Мои приматы, это он виноват!

Толпа молчала. Приматы переминались с ноги на ногу. Наконец, пожилой изрёк:

— Мы не приматы. Мы монки. Ты должен знать это, пришелец, ведь ты назвал себя Монком Мудрым.

Он отвернулся от Фарида, враз утратившего свой апломб, и кратко бросил Заннату:

— Уходи, синкрет.

Толпа отвернулась от обоих. Приматы разбредались кто куда, понурые, печальные.

Сказать Заннату было ровным счётом нечего, да он и не понимал ничего. Всё, что оставалось сделать — только уйти, пока позволяют. Он молча направился прочь от деревни.

— Эй, синкрет, твои ушли туда. — холодно напомнил ему пожилой, указывая на скалы, за которыми скрылись бескрылые — это то место, откуда он вошёл в деревню.

Заннат ничего не ответил и продолжил путь в избранном направлении, так было проще. Он никакой не синкрет и искать селение уродов не собирается. Возможно, в этих землях происходят войны между племенами. Наверно, эти синие — один вид, а чёрные — другой. Фарид примкнул к последним и стал у них своим. А Ньоро, так некстати перекрашенный, оказался для них врагом. Всё просто.

Староста вернулся к Фариду и сказал ему:

— Мы не приматы, мы — монки. Приматами нас называет Рушер и его прихвостни. А также аллерсы, но им простительно. Ты не Герой, Фарид, ты просто обезьяна. Пророк ошибся.

На этот раз Себбира промолчала.

Он уходил вверх по тропе, извивающейся среди пышных кустов с чудесными белыми цветами. Тёплый ласковый свет, лёгкий ветер, ошеломляющее изобилие запахов, разноголосое птичье щебетание и порхание фантастических бабочек — всё это едва замечал Заннат, сосредоточенно и мрачно двигаясь наверх, куда вела тропинка. Миновав деревья, росшие по краю обрыва, он вышел на относительно открытое пространство и тут остановился в удивлении.