Марина Казанцева - Рушара

— А он думает, что увидишь. Он даже взял с собой колечко, чтобы ты узнал его, когда прибудешь на его планету за ливорусом, а заодно случайно прихватишь и его. Он думает, что события будут повторяться вечно.

— Это невозможно. Время не повернёт вспять.

— Почему же в нашем с Джедом случае все произошло не так, как обычно? Почему я не развоплотился? Как все наши товарищи оказались вовлечены в эту круговерть? Я так понял, что они выпили из одного источника. И каждый видел сон. И всех их эти сны изменили неузнаваемо. Зачем эти сны?

— Многое изменилось среди додонов, если Стамуэн превратился в город мёртвых. В мое время додоны не умирали, а переходили в иное состояние. Твои друзья видели сны, потому что выпили из источника Лгуннат, пророчицы. А это означает, что кто-то вышел в Поиск и ему нужны спутники. И я полагаю, в Поиск вышел ты, вот и оказался здесь. И твои друзья с тобой.

— Так почему не произошла Замена? Потому что ты не захотел?

— А кто второй Избранный? Ты думаешь, это Джерракс? Ты ошибаешься, как ошибался Маркус.

— Как?! Тогда кто же?!

— Избранный — это тот, кто видит во сне дворец Пространственника. Дворец, который давно растаял в облаках, растворился в великом множестве миров, в которых искал меня, в которых звал меня. И кто-то мог слышать этот зов. Кто-то, кто способен воспринимать мой голос. И это не Джерракс.

— А кто же?!

— Тот, кто придумал этот сон, эту планету, этот дворец. Это Калвин Рушер. Он взял мою Силу во сне, потому что хотел быть безгранично могучим. Она проснулась и разбудила меня. Она стала искать меня, как искал дворец. Это Рушера хотела взять в Поиск Варсуйя. Его звала к себе шаария. И очень удивились обе, когда нашелся другой Избранный. Они до сих пор не знают, что так смешало события.

— Я отвечу. Это маленький мальчик. Он отдал маранатас не тому. Маркус сказал, что это дар благодарности, что этот дар спасёт меня.

— Дар благодарности. Понятно теперь. Не приманка, а дар. Виллирес, это судьба. Ты прошел через всё, даже через время. Маленький мальчик, кто б подумал! Я даже до сих пор представить не могу, что за жертвы мне приносили додоны, чтобы спасти меня. Я начал отчетливо слышать Варсуйя лишь недавно, с того момента, как материализовался мир Рушера, с того момента, как пророс в фантазию маранатас. Только в таком безумном мире могло совершиться то, что совершилось.

— Теперь ты освободишь от Рушера этот мир? Эта планета заслужила право жить. Или уничтожишь, как старую одежду? Сдается мне, что вы с Рушером уж больно похожи в чем-то. Он привык идти к цели напролом. До сих пор ему только недоставало Силы. Ему и сейчас её недостает. Он играл в Творца. Он создал мир, какой хотел, потом разочаровался в нём. У всесильного творца замашки школьника: он желает уничтожить Рушару, чтобы понаделать себе новые игрушки. А ты, Айяттара, Пространственник, скинешь с ног своих этот мир, как шлепанцы, возьмешь своё, и куда направишь свои космические стопы?

— Я узнаю эту горечь, этот гнев — так я сам бы говорил. Вы ждёте, что я сурово накажу Рушера за то, что он похитил мою Силу. А он не похитил. Он точно так же, как и вы, был втянут в Поиск. В сон, в котором всё строилось на силе фантазии, на потаенном желании, на мечте, на личности Спящего. Таковы воды источника Лгуннат, волшебницы, моей сестры. Так творились миры у додонов. И среди всех вас только Рушер породил сон такой мощи, что он нашёл маранатас. И, конечно, он не совладал с собой. Людям нельзя иметь всесилие — они превращаются в демонов. И дело тут не в Рушере, а в самом человеке. Ты, Виллирес, можешь не верить, но ты со временем пришел бы к тому же, может, ещё страшнее. Потому он и запрятал эту, чуждую ему Силу подальше, чтобы не сразу достать, поскольку не знал, что с ней делать.

Могущество утомительно для тех, кто не знает, на что его употребить. Они желают играть привычными игрушками. Для них важен только поиск, а не цель. С додонами их различает масштаб. Наша сила сообразна нашей цели. Мы творим миры и оставляем их для будущих обитателей. И уходим дальше зажигать звезды, а не властвовать на них.

Рушер больше не человек. Ему нет больше места нигде. И он не получит Силу. Ваша целительница, Эдна, умершая в твоем Поиске, теперь Лгуннат. А Лгуннат — пророчица. И все будет по её слову. Рушер не получит мою Силу. Никогда.

— Так почему же ты не возьмёшь?! Почему не избавишь от него планету, на которой, ты сам сказал, ему не будет места?!

— Подумай, Виллирес! Прошу тебя, подумай! Ваши Герои! Ваши прекрасные герои, прошедшие через невозможное, умиравшие в пути, и воскресавшие в пути! Преодолевшие самих себя, победители чудовищ! Как я могу отнять у них последнюю победу?! Отойдите в сторону, дети, теперь опасно?! Этого ты хочешь?!