Ричард Морган - Черный человек

Вестхофф уставилась на него. Попыталась встать из-за стола, но вместо этого лишь издала приглушенный хрюкающий звук и рухнула обратно, по-прежнему не сводя с него глаз.

– Это существенно улучшенная версия природного яда кураре, – продолжал Карл. – Можно сказать, это тринадцатый мира ядов. Я думаю, на все про все уйдет около семи или восьми минут. Наслаждайтесь.

Он сдвинул стакан с виски так, чтобы тот стоял напротив нее. Рот Вестхофф скривился, сама она прислонилась к стене. Карл встал, собираясь уйти. Склонился к ней.

– Севджи Эртекин хотела, чтобы ты умерла, – тихо сказал он. – Теперь ты мертва.

Потом он выбрался из-за стола и направился к двери. По пути посмотрел на стойку бара, за которой официантка возилась со своим телефоном, сидя на высокой табуретке. Стоило ей поднять голову, как Карл выразительно закатил глаза, мол, как же она мне надоела. Девушка сделала сочувственное лицо, улыбнулась и вернулась к своему телефону. Карл толкнул входную дверь и вышел на предвечерний холодок.

Он выбросил пистолет-игольник в забранный решеткой люк на Уолл-стрит, немного расстроившись, ведь Мэтью пришлось потрудиться, чтобы найти подходящего дилера с сомнительной репутацией, а потом этот дилер подтвердил свою репутацию, когда понял, что Карл спешит, и содрал с него астрономическую сумму.

Но все же дело было сделано.

«Надеюсь, это то, него ты хотела, Севджи».

Он позвонил Нортону из такси по дороге в аэропорт.

– Можешь говорить?

– Да, я на Джефферсон-парк. А ты где?

– На мосту Квинсборо. Еду в аэропорт.

– Ты еще тут, в городе ? – Телефон задрожал от крика Нортона. – Что за херню ты творишь, Марсалис?

– Мне нужно было сделать пару дел. Я еще могу улететь?

Нортон глубоко вздохнул:

– Должно быть, можешь. В мою дверь ломится полиция, Вейл Корнелл вопит о судебных исках, но мандат КОЛИН пока что их удерживает. Всегда знал, что я не зря там работаю.

– Старая добрая власть корпораций, да? – Карл посерьезнел. – Думаешь, они поднапрягутся и арестуют тебя?

– Ну, пока что я тут за главного, так что со мной все в порядке. К тому же я был в туалете, помнишь? И понятия не имел, что происходит, пока ты не позвал меня, и я не увидел мертвого Ортиса в инвалидной коляске.

– Звучит не слишком убедительно.

– А оно и есть не слишком убедительно. Но мы говорим о самой могущественной неправительственной организации на планете, и сейчас она прикрывает мне спину. Хватит волноваться обо мне, Марсалис. Если хочешь помочь, немедленно уноси ноги с территории Союза.

– Я как раз этим занят.

Он прервал вызов и посмотрел в окно. Такси ехало вперед, свет полосами прорывался сквозь стальные решетки конструкции моста, ложился ему на лицо, воздух в салоне поочередно становился то полным сияющих пылинок, то тусклым. За спиной, на берегу Ист-Ривер, на фоне холодного, идеально синего неба громоздились графичные кварталы Манхэттена. Сверху светило похожее на желток солнце, дробясь на крышах и стенах построенных при помощи нанотехнологий новых черных башен. Скорое расставание будто набрасывало туманный флер на эти места.

То же самое смутное влечение, которое он испытывал два дня назад, глядя через залив на береговую линию и Марин, вернулось и, будто ножом, ударило в сердце. Он не мог толком понять, что это за чувство, мог лишь дать ему имя.

Севджи.

Грязно-белая тропа вниз к Колке была утоптанной, но местами почти терялась среди каменистых осыпей и кустарника. Изначально тропа вилась и петляла вдоль края каньона, как недавно раскрученная бухта кабеля, который никак не желал окончательно выпрямиться. От деревни она тянулась условно по прямой, следуя более или менее линии обрыва, порой приближаясь к нему так, что взгляд вниз вызывал головокружение, а потом вновь шарахаясь в сторону, будто испугавшись падения. В паре километров от города тропа огибала пустырь, по краям которого стояли заржавевшие остовы футбольных ворот, изгибалась еще раз-другой, а потом спускалась в широкую чашеобразную впадину в стене каньона, сбегая вниз, описывая концентрические круги, будто шар рулетки, движение которого все замедляется, прежде чем он остановится перед счастливым номером. После этого она переваливалась через край каньона и, заложив несколько резких виражей на крутом спуске, в конце концов в пыли и гальке достигала древнего деревянного подвесного моста через зеленоватые воды реки.