Владислав Покровский: Курьер. Книга вторая

— Короче так, Преображенский, — он снова резко остановился, и я, не успев затормозить, едва не сбил его с ног, — заказчик почему-то проявил неблагоразумное терпение, вместо того, чтобы оштрафовать тебя за опоздание — он, оказывается, о тебе наслышан уже откуда-то. Условие поставлено им — требуют почему-то именно тебя.

— Меня? — удивился я, почесав в затылке, припоминая, кто же из клиентов мог меня запомнить.

— Нет! — взорвался Старик, моментально покраснев от гнева. — Самого Генерального Директора! Или любого из Круга Управляющих! Конечно же тебя они требуют! Или у тебя брат-близнец есть?! Нет?! Я так и думал! А жаль… Может хотя бы он на работу бы не опаздывал!

Прогавкав всё это, Капитошкин отдышался, круто развернулся и поскакал дальше, забегая в различные кабинеты, я по пятам неотступно следовал за ним как лучшая из всех существующих ныне теней.

— Что за дурдом?.. — несчастным голосом произнёс он, выскочив из очередного кабинета, и прислонился к стене, чтобы отдышаться и успокоиться. — Это не работа, а каторга какая-то…

— Полностью с вами согласен, — поддакнул я, довольный, что удалось угодить начальству — авось, премию даст, лысый чибис…

Капитошкин неприязненно на меня посмотрел и вздохнул ещё трагичнее, потом заохал и скривился, хрустя поясницей.

— Преображенский, — произнёс он хрипло, — ты со своим постоянными опозданиями когда-нибудь доиграешься, и я с удовольствием уменьшу твой месячный оклад, скорректировав его по числу реально, — он подчеркнул это слово, — отрабатываемых тобой рабочих часов. Вот бухгалтера-то обрадуются! А то они мне всё докладные строчат каждый раз с предложениями минимизировать фонд оплаты труда. Впрочем, нет, — он с сожалением похлопал ладонью себе по предплечью, — не выйдет. Если тебе оклад обсчитают с учётом того времени, которое ты реально отрабатываешь, ты ещё фирме должен останешься. Может так и поступим? — вкрадчиво спросил он.

— Не стоит, — передёрнулся я, вообразив себе эти мрачные возможные последствия.

— Тогда какого, — мы поздоровались с пробежавшим мимо нас сотрудником, — Безымянного ты постоянно опаздываешь?! — сверкнул он глазами.

— Виноват, — пробормотал я, провожая голодным взглядом пару стройных ножек, промелькнувших и исчезнувших в конце коридора. — Исправлюсь.

— Ты неисправим, — безнадёжно махнул он рукой и пошёл в направлении своего кабинета.

— Зайди, — буркнул он, открывая дверь, и мы вошли в его кабинет, он сразу же уселся в кресло и с облегчением вздохнул, а я помедлил немного, почтительно постояв возле стола, потом неторопливо уселся в кресло напротив.

— Распишись вот здесь и вот здесь, — сунул он мне какие-то две бумажки, и я с удивлением вдруг понял, что вижу их впервые: слова, текст — всё было совершенно новым, неизменными оставались лишь "шапка", место визирования и подписи, всё остальное же… Ничего себе!

— А что это? — я поднял голову и посмотрел на Старика — моя ахиллесова пята вся эта документация, читать которую я не люблю и не умею.

— Заявление нового образца, — вздохнул Капитошкин, откидываясь в кресле. — Сегодня утром утверждены Центром к обязательному исполнению. Отныне ты не только на время выполнения заказа переводишь всё своё имущество на особое положение, регламентированное Законом "О сохранении и передаче права владения собственностью" — часть вторая — но и передаёшь все права исключительной собственности Центра на твой генетический код.

— То есть в случае моей гибели они смогут пользоваться им на своё усмотрение?! — я был поражён.

— Право абсолютного владения, — развёл руками Капитошкин, и у меня всё перед глазами поплыло — ну нифига себе они хватанули! Да это же нарушение Триединый знает скольких статей Гражданского Кодекса!

— Скандалить будешь? — спросил Старик с надеждой.

— Нет, — помотал я головой, прочитывая бегло текст заявления.

— Ну и хвала Вечности, — вздохнул он с облегчением, — а то наслушался я уже скандалистов с самого утра, теперь голова прямо раскалывается. Куда этот мир катится, будь он неладен?..

Он помолчал немного, мы как-то синхронно слаженно, будто готовились не один час, вздохнули и произнесли ничего не значащее "Да…", потом Старик раздраженно посмотрел на бланки заявлений, громадной кипой лежащие у него на столе, вскинулся и посоветовал мне не копаться и поторапливаться.

— Получается, мы по сути мало того, что отдаём им свой генокод на хранение, так теперь ещё и на время выполнения заказа обязаны передавать им права абсолютной собственности на него… — пробормотал я, подписывая и заполняя заявление. — Что же ещё они от нас потребуют? Мы и так едва по рукам и ногам не связаны.