Владислав Покровский: Курьер. Книга вторая

— Спасибо, Андрей, — она уткнулась носом в тарелку и тихо-тихо зашмыгала носом, сдерживаясь, видимо, чтобы не расплакаться.

Я вскочил, подошёл к ней, встал сзади, обнял за плечи и доверительно произнёс в ушко:

— Элечка, прекрати говорить мне "спасибо". Я от всего сердца предоставляю тебе всё это в безраздельное пользование, пока тебе не надоест. Делай, что хочешь, только испытания оружия не проводи, я еще с прошлого раза не все подпалины на стенах убрал. Я сейчас позавтракаю и уеду на фирму, а ты останешься тут полной хозяйкой. И не надо за это говорить мне "Спасибо", я это делаю от всего сердца, для близких, любимых и друзей я всегда готов в лепёшку расшибиться.

Она посмотрела на меня чуть мокрыми глазами, мысленно послала слова благодарности, и я, не удержавшись, в ответ нежно поцеловал её в лоб, после чего мягко улыбнулся и вернулся в своё кресло — желание продегустировать приготовленное её руками возросло до размеров, которые едва помещались в моей голове.

— Это… Это… — промямлил я будучи не в силах выразить свои впечатления от первого тщательно разжёванного и проглоченного кусочка. — Это восхитительно! — вдруг прорвало меня, и я с удивлением осознал, что ни капельки не лукавлю. Признаться честно, я собирался похвалить стряпню своей приятной гостьи, даже если она окажется безвкусной, но такого… такого… СОВЕРШЕНСТВА я ещё не пробовал нигде, даже в элитных ресторанах. Настолько мастерски приготовить мясо с овощами и рисом с таким тончайшим букетом идеально подобранных специй по-видимому могла только Элечка.

Я с жадностью набросился на еду, не скрывая удовольствия, которое получал от её вкушения.

— Тебе понравилось? — робко спросила она, оторвавшись от тарелки.

— Не то слово, — прорычал я от удовольствия — во мне внезапно проснулся звериный аппетит, хотя полчаса назад я просто собирался сварить и выпить кофе.

— А Аластор говорил, что я готовить не умею, — вздохнула она, и я нахмурился — за такое облыжное враньё я ему генератор в скутере перенастрою, будет со скутером на руках домой бегать.

— Этот питекантроп мало что смыслит в хорошей еде, — авторитетно заявил я, с трудом оторвавшись от такой вкуснотищи, чтобы посмотреть в печальные — но почему печальные?! — глаза Элечки. — Помаши у него перед носом куском мяса побольше, и он будет радостно хвостиком вилять и делать всё, что ни пожелаешь. Говорю авторитетно — проверено многократно.

Она слабо улыбнулась и принялась за еду, а я поздравил себя с победой, пусть и незначительной, но всё равно приятной над её невесть откуда взявшейся тоской. Мне бы не ехать никуда, а остаться, глядишь и поднял бы ей настроение… Но служба зовёт.

"Подождёт!" — мысленно решил я, твёрдо вознамерившись угостить прекрасную Элечку своим неповторимым чаем.

— Ты не желаешь приобщиться к тайнам Древнего Востока? — тоном опытного интригана вопросил я.

Её щёки порозовели, она торопливо опустила глаза, я запоздало вспомнил, что Кама-сутра тоже по сути дела является тайной Древнего Востока, не менее разрекламированной, а потому торопливо поправился:

— Я хочу угостить тебя особенным чаем. Учти слово "Нет" в ответ не воспринимается абсолютно.

— Это шутка, — добавил я поспешно, замирая и ожидая её решения.

— Аластор частенько говорил мне о твоей уникальной привычке относиться к этому простому напитку как к чему-то особенному, — мягко произнесла она, и у меня в голове дифирамбы ангелы запели от её нежного голоса. — Конечно же, я хочу… — она фыркнула и улыбнулась более откровеннее, — приобщиться к этому чуду древней восточной цивилизации.

— Ну вот и замечательно, — обрадовался я, шаря рукой по полке, где в прошлый раз заныкал коробку с чаем. — Сейчас попробуешь мой ревностно оберегаемый секрет и, авось, сама понемногу станешь такой же немного чудаковатой его фанаткой как я.

— Посмотрим… — загадочно улыбнулась она и принялась за еду, а я как раз отсыпал в заварничек чай и готовился залить его кипятком.

В ожидании, пока он заварится, я успел смести подчистую всё, что положила мне на тарелку Элечка, потом потянулся за добавкой, умял и её, потом посмотрел на остатки на блюде на вид совершенно не уменьшившиеся, горестно вздохнул, с трудом подавил желание облизать и сгрызть с аппетитом тарелку, взглянул на Элечку, она как раз отодвигала от себя пустую тарелку, и подумал, что хватит…

— Я не знаю, как тебя благодарить, — начал я, заглянув в её прекрасные глаза и с трудом удержавшись, чтобы не взять её за руки, которые она словно бы случайно вытянула в мою сторону. — Впрочем, нет — знаю, — поправился я и быстро встал из-за стола — по моим прикидкам чай уже успел не только завариться, но и настояться.