Владислав Покровский: Курьер. Книга вторая

И раздались короткие гудки.

Я выдохнул, сбрасывая напряжение и стараясь держать себя в руках — всё во мне рвало и метало, да так, что барьеры морали и культуры вот-вот могли рухнуть и выпустить наружу "меня номер два", с которым многим было бы лучше не связываться и не сталкиваться никогда.

Я сжал кулаки и повернулся к Элечке, буравя её лицо долгим пронзительным тяжёлым взглядом, сейчас мне было плевать на феромоны и сляпанное цифровое обаяние, мне требовались ответы на вопросы. Сейчас! СРОЧНО!

— Её вызвали в Центр для прохождения тренингов, оценки уровня квалификации, повышения его, — ответила она, отклеившись от стены, и медленно подошла ко мне. — Вызов полностью официален, подкреплён соответствующим приказом и прочими бумагами, — её пальцы коснулись моей груди, она посмотрела на меня снизу вверх, и кончики её ресниц затрепетали.

— Зараза! — выругался я. Опять этот проклятый Центр влезает в мою жизнь! Уже не только в её часть, связанную с работой, но и в личную… Да где же справедливость в этом мире?! — И долго ещё её не будет?

— Некоторое время её здесь точно не будет, — пожала плечами Элечка. — Сколько конкретно? Не знаю. Но это не значит, что ты должен прямо сейчас ей перезванивать и уточнять…

— Но почему она ничего не сказала? Не предупредила… — удивился я, глядя на эту хрупкую нежную миловидную женщину, которая достойна была любви, а не той белиберды, которая творилась на фирме и в наших головах.

— Есть официальный приказ, которому подчинится даже Директор, — объяснила Элечка, делая с явным усилием шаг назад и убирая руки, которые до того так приятно касались моей груди. — Один из пунктов этого приказа подразумевает неразглашение его содержания.

— Но ведь ты откуда-то это знаешь! А теперь уже и я знаю, — я почесал в затылке. — Почему нельзя было просто сказать? Кто в личной жизни помнит о приказах?

— Шела, — коротко ответила Элечка, и в этом я мысленно с ней согласился.

— Пожалуй, перезвоню-ка я ей, — решился я и открыл рот, чтобы приказать ЭлИн набрать номер Шелы повторно, однако тут же мне рот мягко но напористо заткнула маленькая женская ладошка.

— Если ты дашь понять Шеле, что тебе откуда-то известно об этом приказе и о том, что я так или иначе сообщила тебе о нём, она тебя поднимет на смех и посоветует не совать нос куда не надо, вдобавок вся моя работа потеряет свой смысл и бессмысленны будут все наши жертвы… — мягко прошептали мне на ухо губы Элечки.

Я окончательно растерялся.

— Какие жертвы? — нахмурился я непонимающе. — Какая твоя работа? О чём ты вообще?! Что за ерунду ты несёшь?! Ты же просто матрикат, который помогает Грэю делать его работу…

— Я не матрикат, — тихо произнесла она, уставившись в пол, и я едва не сел от этой новости. — И я не только помогаю Грэю делать его работу…

— Что? — я не поверил своим ушам — вот это новость, блин!

— Так я могу у тебя остаться? — невинно глядя на меня, спросила она.

— Теперь ты можешь всё, что только пожелаешь, — я схватился руками за голову и сел на диван, оказавшийся рядом. — В том числе и позвонить моему хорошему знакомому доктору Айдашеву.

— Это крайний случай, — успокоила она меня и, присев рядом, погладила по голове. — Делать этого я не стану.

— Успокоила… — я вздохнул и откинулся на спинку дивана, закрывая глаза и пытаясь привести в порядок свои мысли и нервы.

— Надеюсь, — вздохнула она и, помолчав немного, добавила: — Если позволишь, я останусь здесь на два дня, за это время я решу — я надеюсь — все возникшие вопросы, закончу дела, а после этого… — она ещё раз вздохнула, и я почувствовал на себе её пристальный взгляд, — уйду. Раз и навсегда.

— Почему навсегда? — от удивления я даже открыл глаза. — Разве ты не?..

— Нет, я не работаю на фирме официально, — кивнула она. — Зачем создавать договор для матриката? Для меня это было идеальное прикрытие, я могла работать, работала… А всё благодаря Аластору, именно он помог мне с таким оригинальным трудоустройством.

— Но почему именно так? — вяло полюбопытствовал я, заранее зная её ответ, и не ошибся в своих догадках.

— Тому были свои причины, — загадочно произнесла она. — Андрей, прошу тебя, не спрашивай меня о них, тебе я не смогу соврать, а сказать правду ещё время не пришло…

— Какое время?! — возопил я, не сдержавшись. — Какая правда?! Что за тайны вокруг, когда вроде бы всё должно быть ясно и просто!

Она мягко посмотрела на меня и как-то нежно по-особенному улыбнулась, как не улыбалась мне никогда даже Шела, и эта её улыбка, и свет её прекрасных замечательных глаз проникли в самую суть меня и согрели своим благодатным теплом. Я нервно вздохнул и поёрзал, пытаясь успокоиться.