Владимир Михановский - Фиалка

- Если найти машинку, это сузит круг поисков, - сказал Артур.

- И без тебя знаю, что сузит! - вдруг рассердился Варвар. - Поменьше бы эти физики с атомом копались. Рубят сук, на котором сидят. Уровень радиации в городе такой, что... Говорят, близ Ядерного центра пройти опасно.

- Сказки.

- Ладно, - вдруг остынув, спокойным тоном сказал Варвар. - Давай-ка сюда свой оттиск.

Он повертел в руках листок, поданный Артуром.

- Сам, что ли, печатал?

- Сам.

- Оно и видно: больно осмысленный текст, - ухмыльнулся Варвар. Знаешь, мне сегодня попадались любопытные образчики, так сказать, полицейского творчества. Один даже высказал просьбу о прибавке жалованья. Так что у тебя еще шедевр искусства. Правда, абстрактного. Ну-ка, посмотрим. Авось тебе повезет больше, чем другим.

Пока Варвар, что-то бурча под нос, возился у рабочего стола, Барк сидел на стуле.

- Должен тебя разочаровать, Крепыш, - через несколько минут прогудел Варвар. - Ты попал пальцем в небо.

- Не та машинка?

- Ничего похожего. Вот буква "У" крупным планом. Видишь, разные хвостики?

- Сам ты хвостик, - сказал Барк и поднялся.

Честно говоря, Барк испытывал разочарование. Рушилась стройная версия, которую он успел соорудить.

А выглядело убедительно: видный ученый. У него честолюбивый помощник, пользующийся полным доверием шефа. Помощник мечтает возглавить учреждение, но на пути стоит шеф. Помощник пишет ему грозную анонимку, предлагает убраться подобру-поздорову. Чтобы, как говорится, не торчали рога, в письме, конечно, ничего не говорится прямо. В письме напущено туману с помощью разных высокопарных сентенций. Шеф, по замыслу помощника, струсит и сойдет со сцены. Либо, того лучше, старика хватит инфаркт.

Психологический расчет помощника точен: в самом деле, кому придет в голову проверять собственную машинку шефа? На ней, всем известно, никто, кроме него самого, не печатает. Не станет же Гуго Ленц сам на себя клепать анонимку?

Версия с помощником казалась основательной. Разве не является конкуренция законом жизни общества? Эту истину агент Артур Барк усвоил с младых ногтей.

И надо же - построение Барка погибло, едва народившись на свет.

Впрочем, не нужно спешить с выводами. Не такой Имант Ардонис дурак, чтобы оставлять концы. Он мог преспокойно отпечатать письмо где-нибудь в другом, еще более безопасном месте. Рано снимать с него подозрения.

Перед Барком возникло красивое надменное лицо, холодный немигающий взгляд, презрительный прищур.

"Мы еще схватим тебя с поличным, железная рука", - подумал Барк.

- Послушай-ка, Варвар, - сказал Артур, остановившись в дверях, - а что если письмо написал не человек?

- А кто, если не человек? - удивился Варвар.

- Машина.

- Не думаю.

- Умеют же киберы сочинять разные тексты. И даже стихи, - сказал Барк.

- Ты уж загнешь. И цветок, по-твоему, придумала машина? Нет, на такую пакость способен только человек, - убежденно сказал Варвар.

- Как сказать.

- Пусть даже автор письма - машина, - сказал Варвар. - А кто же в таком случае будет приводить угрозу в исполнение?

- Тоже машина. В виде, например, кота.

- Какого кота?

- Обыкновенного, с четырьмя лапами и хвостом, - пояснил Артур.

- Тьфу! - с сердцем сплюнул Варвар. - Тебе бы все шутки шутить.

- А я не шучу.

- Тогда обратись к медикам. Я же говорю - радиация, - сказал Варвар и покрутил пальцем у своего лба.

Покинув Варвара, Барк направился к шефу, чтобы доложить результаты первого дня, проведенного в Ядерном центре. Однако по пути он встретил Жюля, который сообщил, что шеф только что убыл.

- Улетел?

- Ушел, - поправил Жюль.

Рина любила смотреть, как Гуго работает. Она забиралась с ногами в кресло, Гуго садился к секретеру, откидывал его, раскладывал бумаги в ему одному ведомом порядке. Он колдовал, священнодействовал. В этот миг могли грохотать пушки - Ленц и глазом бы не моргнул. Для него не существовало ничего, кроме карандаша да листа бумаги, по которому торопливо струилась вязь интегралов.

Вдруг с грохотом валился на пол отброшенный стул, Гуго подхватывал Рину и кружил ее по комнате, напевая Штрауса.

Их совместную жизнь можно было сравнить с хорошо налаженным механизмом. Мелкие ссоры не могли разладить его. Если Гуго Ленцу по работе приходилось вдруг мчаться на испытательный полигон, приткнувшийся где-нибудь в потаенном уголке страны, они ехали вместе. Их тяготил даже один-единственный день, проведенный в разлуке.

Когда Гуго стал знаменитым, они начали часто и помногу разъезжать: ни один крупный физический конгресс или симпозиум не обходился без участия Ленца.