Владимир Моисеев: Будем жестокими

Володя огляделся по по сторонам и добавил шепотом:

- Я провел ряд экспериментов. Получается, что Он есть с вероятностью 73 процента.

Поль не нашел, что сказать на такое заявление, только подумал: "Точно... псих!". Нужно было найти добрые и теплые слова, но ничего путного в голову не приходило. Помог Федор, притащивший откуда-то чистую рюмку.

- Давай выпьем, раз пришел, - сказал он, разливая.

И в этот момент где-то совсем рядом раздалась автоматная очередь. Вот и все, подумал Поль. Многоточие...

- Стреляют, - сказал он. - Пойдем посмотрим?

- Зачем это? - спросил Федор.

- Просто так.

- Без нас разберутся. Поль все-таки поднялся, его отшатнуло, но он собрался и, довольно твердо ступая, пошел к выходу.

- Постой, - крикнул ему вслед Федор. - Не ходи!

Конечно.. Стану я тебя слушать, подумал Поль. Он предчувствовал веселое приключение и теперь не смог бы повернуть назад, даже если бы захотел. Ноги сами собой несли его вперед.

- Сказано тебе - не ходи, значит - не ходи!

- Почему? - поинтересовался Поль.

- Почему-почему, сядь на место и не встревай.

- Стану я тебя слушать, дожидайся!

Вот паразит! - неприязненно подумал Поль. Ведет себя как городовой. И где только обучился этой премудрости, всегда такой обходительный был, вежливый. И вдруг - выпытывает, одергивает. Надо бы ему объяснить, что это нехорошо, если сам не понимает, да только неохота связываться. Этого еще мне не хватало - жандармов манерам обучать! Обойдется, паразит!

Впрочем, разбираться в психологической мотивировке поступков Полю не хотелось. Где-то рядом бродили настоящие живые террористы. И это действовало на него, как валерьяновые капли на мартовского кота.

Хорошо бы сейчас поговорить с Николенькой, подумал он, удивив этим самого себя. Эко хватил. Уж если отдел по борьбе с терроризмом сбился с ног, разыскивая его, то мне и подавно не найти. Но случаются же в жизни нашей неожиданности! Хорошо бы поговорить с ним, не обязательно о подполье. Не в подполье, в принципе, дело. Человек знает, ради чего он живет на свете. Просто дух захватывает! Не хочется думать, что это просто очередной приступ фанатизма. Поговорить бы. Вдруг и я что-нибудь пойму. И Володю надо взять с собой. Вот кому полезно узнать, для чего люди живут на свете. Сразу бы дурь из головы выскочила.

Но Володя куда-то запропастился, струсил, наверное. Поль плюнул и пошел один.

Стреляли, видимо, в небольшом скверике напротив "Андромеды". Там уже собралась толпа. Нехорошая толпа, молчаливая и угрюмая. Поль, которого охватило знакомое чувство нетерпения перед встречей с тайной, врезался в нее, пробился вперед, почти не встречая сопротивления, и тотчас почувствовал, что превращается в кусок льда. В неподвижный кусок льда номер 9, потому что прямо перед ним ничком лежала мертвая девушка.

Просто еще одна смерть.

Санитары в белых халатах.

Выпученные и пустые глаза любопытных.

Полицейские.

Сведенные судорогой скулы.

От этого не уйдешь.

Перед смертью все равны.

Кто-то потянул его за рукав.

Он повернулся. Федор.

- Ну, посмотрел? Пойдем.

- Нет.

- Почему?

- Не скажу.

Смотреть на девочку было страшно. А не смотреть на нее он не мог, не имел права. Поль почувствовал, что сейчас умрет.

- Я тебя очень прошу, пойдем отсюда. Нам здесь нельзя.

- Ты иди, а я еще побуду. До свиданья.

- Я не могу тебя оставить.

- Не оставляй.

- У нас есть еще немного времени. Еще можно успеть.

- Я остаюсь, - сказал Поль. Больше он Федора не слушал.

Он смотрел, как ловко занимаются своим делом парни в светлых плащах. Осмотр трупа. Осмотр места происшествия. Опрос свидетелей. Привычная работа, доведенная до совершенства, до автоматизма.

Один из них достал рулетку и начал что-то измерять, переговариваясь с напарником.

- Три метра. Запиши.

- От скамейки?

- Да.

- Никогда бы не поверил, что своими глазами увижу такую важную птицу!

- Кинозвезда, что ли?

- Сам ты - кинозвезда! Это же Патриция Парк, собственной персоной.

- Что еще за Парк? Ты толком объясни.

- Акцию на бульваре Храбрецов из 46-ой помнишь?

- Террористка, что ли?

- Точно.

- Вот повезло!

- Это как посмотреть. Хлопотное дело разбираться во всем этом дерьме. Кто ее, за что, почему здесь. Придется повозиться.

- За что - понятно. Провинилась. Там выговоры не объявляют.

- Давай ее сюда, на носилки.

- Красивая.

- Матерая. Сам знаешь, у них у всех руки по локоть в крови.

Значит, эта мертвая девочка террористка. Удивительно. Никогда бы не подумал, что в подполье есть девочки. Девочка с автоматом наизготовку. Девочка, вгоняющая в человека кусочек свинца. Девочка, валяющаяся под ногами полицейского. Удивительно.