Владимир Моисеев - Будем жестокими

Вот и все, подумал Поль. Дадут сейчас выпить и конец. Почему это Серебряков решил, что они ничего не смогут мне сделать?

- Ну, давай, давай, пей, - ласково нашептывал Сойер. - Пей, дорогой, пей.

Но в этот драматический момент в комнате появился еще один человек, который стал профессионально и безжалостно избивать "солдат науки". Смотреть на это побоище было неприятно.

Не прошло и минуты, как все было кончено. "Солдаты науки" позорно бежали.

- Ну что, жив? - спросил Федор. А это был он. - Не бойся, они больше не вернутся.

Полю, конечно, повезло. Практически ему даже не попало как следует. Отделался испугом.

Поль засмеялся. Он столько думал о том, как встретится с Федором, что будет говорить ему, но сейчас растерялся. Как он мог предполагать раньше, что Федор спасет ему жизнь.

- Сейчас чайку... - сказал он, отправляясь на кухню. - А то, знаешь, кофе уже из ушей выливается.

Дурацкое положение, думал Поль, заваривая чай. Надо что-то говорить, а что - непонятно.

В конце концов он все-таки решил приготовить кофе. После такого нервного потрясения нужна была встряска.

- Может, кофе выпьешь? - крикнул он.

- Давай кофе, - откликнулся Федор.

Кофе действительно помог.

- Послушай, Поль, - начал Федор. - Я понимаю, ты считаешь меня подлецом. Ты ошибаешься, это не так. Тебе только кажется, что я поступил с тобой подло. Думаю, что смогу тебя разубедить. А для этого, ты должен выслушать меня.

- Я слушаю тебя.

- Считаешь ли ты меня подлецом?

- Честно говоря, не знаю. Если бы это я заложил тебя, то считал бы, что поступил подло. Если ты считаешь по-другому, это твое право, спорить с тобой не буду.

- Нет, ты ответь, считаешь ли ты меня подлецом?

- Да не знаю я. Подлые поступки часто совершают отнюдь не подлецы. А в нашем случае, наверняка, большую роль сыграли твои служебные обязанности. Поэтому твой конкретный подлый поступок не дает мне право считать тебя подлецом. Так понятно?

- Понятно. Хотя и не имеет для наших отношений такого важного значения, как ты, наверное, думаешь. Мы с тобой повязаны гораздо сильнее, чем это хотелось бы и мне, и тебе...

- Объясни.

- Я не могу. Не имею права.

- Зачем же ты тогда начинаешь такой разговор?

- Есть вещи, о которых говорить нельзя, а есть вещи, о которых говорить можно.

- Короче.

- Мы - союзники, Поль. Да, да.. союзники.

- Закладываем, что ли, вместе?

- Да перестань..

Поль приказал себе больше не перебивать Федора.

А вдруг мы и в самом деле сможем стать союзниками. И враг моего врага станет моим... союзником? Трудновато поверить, что я один чувствую Процесс, и один хочу понять его, и один собираюсь стать порядочным человеком. Конечно, таких людей тысячи, десятки тысяч. Многие из них мне не нравятся, но они делают свой шажок к пониманию Процесса - с чего это я решил, что мой лучше?

- Послушай, Поль, я не собираюсь предлагать тебе дружбу, хотя это было бы только естественно. Но считать, что мы враги - смешно. И глупо. Но ладно. Я о другом - мы занялись небезопасным делом, в котором рассчитывать достичь успеха в одиночку немыслимо. Мы должны использовать друг друга. Понял - использовать! Как бы это понятнее... Обмениваться информацией мы не можем. Нельзя. Это не только бессмысленно, но и вредно. Но мы можем задавать друг другу вопросы и получать правдивые ответы. Понимаешь?

- Не понимаю. Но давай попробуем. Вот тебе вопросик - чего ты добивался, отдавая меня властям, неужели всерьез считал, что я террорист?

- Я по глупости стал сотрудником этого вонючего Учреждения. Мне казалось, что это оградит меня от всей этой мерзости. Это была ошибка. Оказалось, что защиты не может быть в принципе.

- Ну а я-то, я-то чем тебе помешал?

- Да брось ты, Поль. Мои служебные обязанности требовали от меня решительности. Я ошибся. Вот и все.

- Но все-таки...

- Что ты тут дурака ломаешь! Прекрасно же знаешь, что ты самый лакомый кусочек во Вселенной. Ты ведь идеальный сборщик фактов, нет человека, который делал бы это лучше тебя. И работать с тобой одно удовольствие. Следить надо было лишь за тем, чтобы ты сам не занимался умозаключениями. Сейчас, к сожалению, это уже невозможно - ты стал равноправным. А то, что ты попал к властям, боже мой, так тебе же ничего не угрожало. Сколько ты там пробыл - день? Надо было думать. А сейчас, небось, и Подполье вокруг тебя крутит, и власти - всем ты понадобился! Умеешь, умеешь производить впечатление на организации. Умница!

- Значит, меня использовали, как сборщика фактов?