Ф. Гвинплейн Макинтайр - «Если», 2002 № 11

Я не хотел ни того, ни другого.

Помню, как сейчас, эту картинку — я будто сфотографировал базу. Поднимающийся из-за домов вертолет. Наш, родной, такой хищный, прямо летучий крокодил, машина огневой поддержки. Перекошенные физиономии, прилипшие к окнам в будке КПП. Рядом два «Хаммера» — ага, много тут на них наездишь, по лесу-то — и застывшие в опупении юсеры числом особей с десяток. Получайте, гости дорогие, русский сувенир…

Ворота были совсем рядом, я крикнул: «Держись!».

И тут вертолет попал нам в корму.

Он именно туда с самого начала целился.

Щербак и Жуков стоимость павшего смертью храбрых «козла» выплатили в троекратном размере, после чего их из милиции уволили к чертовой матери за халатность.

Фээсбэшника Бруховца к той же матери уволили за потерю бдительности. Чуть ли не на следующий день близнецы встретили убитого горем чекиста в ресторане, взяли под руки, отвели в сортир и начали топить — сами догадываетесь, где. Как я и думал, это Бруховец капнул милицейскому начальству, что братцы запустили дела в Красной Сыти — вот их и понесло исполнять служебные обязанности в неудачный момент. Похлебав водички, Бруховец ожил, вырвался и, в свою очередь, прилично навалял близнецам. Всех троих повязали и упекли на пятнадцать суток.

Не знаю, за что именно, но, говорят, разжаловали и уволили командира ракетчиков.

Цепная реакция и до Красной Сыти докатилась — наши председателя сменили. Хотели еще народного депутата отозвать, да не нашли его. По сей день, наверное, лежит в ванне и из горла пьет. Аж завидно.

Никанор домой вернулся только года через два с лишним. Не думаю, что его столько времени спецслужбы допрашивали. Зато слухом земля полнилась, что папаня мой пообещал ему пулю в лоб. Правда, дед Ероха поправил: лучше в глаз — он же снимет с племянничка шкуру и набьет отличное чучело. По такому случаю тряхнет стариной. Я, честно говоря, призадумался над этим заявлением — что именно дед имел в виду?

Конечно, Ника, когда увидели, пальцем не тронули. Ограничились всеобщим игнорированием. На него смотреть-то больно теперь. Меня, в основном, поломало, а его больше контузило.

Мама постарела заметно. Отец сильно пьет. Отношения у них совершенно расклеились.

Мне остались две операции, и тогда я буду нормально ходить. Это еще два года на костылях. Оплачивает лечение АО «Красная Сыть», попросту говоря — все село вскладчину. Платит, как я понимаю, охотно.

Благодарная родина взяла с меня подписку о неразглашении государственной тайны, а взамен дала скромную пенсию по инвалидности.

Наверное, так мне и надо.

Мама вспоминает, что первое время я во сне разговаривал по-английски с каким-то Стивеном. Потом это прошло.

Значит, при выходе из прыжка у них случилась авария. На самом-то деле, я думаю, отказ систем был только следствием. Что-то произошло со временем и пространством, когда они прыгали — и корабль пострадал. Так или иначе, но они прилетели домой. Подали сигнал бедствия и пошли на аварийную посадку — уж на кого Бог уронит.

Довольно скоро они сообразили, что попали малость не туда домой. Вернее, как раз туда, но не тогда. Мне трудно представить себе их ужас. А может, ужаса особого и не было. Хотя бы потому, что военные, как я теперь понимаю, запрограммированы сначала изо всех сил выкручиваться, использовать малейший шанс любой ценой, а потом уже, когда спасутся — переживать.

Вероятно, они пошли по схеме, определяющей порядок действий при аварии на враждебной территории. Или потенциально враждебной. Постарались по максимуму задействовать преимущество отдаленного глухого района. Закрылись стеной, блокировали передачу любого сигнала электрической природы (дабы аборигены не смогли донести о происшествии), занялись починкой. Чтобы взлететь и, мне так кажется, снова прыгнуть. Назад, к неведомой Новой Англии? Видимо, да. И снова вперед, домой. А что им оставалось? Только попробовать воспроизвести ситуацию.

Конечно, их посадку засекли. И зря они гоняли над лесом свой вертолет. Чего хотели — осмотреться? А почему нет? Они были уверены в своем технологическом преимуществе над нами, дикарями. Им не пришел на ум апокалиптический образ русского мужика в юсерском маскхалате, с веревкой и без сапог.

Но и мы в ответ напрягли их, конечно, здорово. Больше, чем следовало бы. Хотя они же не спросили — чего это там у вас летит по небу большое и страшное, в количестве безумном, и садится в городе, до которого рукой подать. Не бомбить ли оно нас собирается? А то мы бы честно ответили — дон’т ворри, гайз, оно вас не бомбить, а изучать намерено. Оно привезло в город тучу разного начальства, и специалистов в ассортименте, и военных без числа, включая соотечественников ваших, две роты спецназа. При поддержке реббе Менахема Гибеля, чтоб он был здоров.