Александр Усовский - Эра негодяев

Да-а-а, дела… Теперь картинка становиться более-менее ясной. Иномарка выехала из Москвы вчера вечером, и по неведомой причине загорелась в сорока километрах от столицы, двигаясь по Владимирскому шоссе. Загоревшись, автомобиль утерял управление, выехал на обочину, а с нее — рухнул в глубокий овраг, тянущийся вдоль трассы. Высота падения составила почти тридцать метров, по ходу, автомобиль много раз переворачивался, продолжая гореть… Да, картинка жутковатая.

Ну ладно, предположим, что бензин начал поступать из поврежденного топливного фильтра, поставленного рачительным хозяином для обережения тонкого механизма впрыска шикарного немецкого лимузина от отечественного некачественного топлива; на котором чья-то недружественная рука сделала аккуратный пропил. Ладно, пусть будет так. Даже можем предположить, что вытекающий бензин попал на выхлопные коллекторы и загорелся сам по себе, исключительно из-за высокой температуры на этих самых коллекторах… Что, в общем-то, маловероятно. Но почему это произошло в столь удобном для этого дела месте? Трасса почти на всем протяжении идет по равнине, и, даже съехав в кювет, машина и водитель остались бы почти невредимыми; ну, машина, положим, пострадала бы, а вот водитель… Сработали все подушки безопасности, весь салон — в ошметках. То есть в любом другом месте до самого Кержача загорание моторного отсека никак не привело бы к столь фатальному результату. Хм…

Версия складывалась какая-то фантастическая — но не лишенная логики. За иномаркой ехал кто-то, в руках у кого был пульт управления термическим зарядом малой мощности, установленным на блоке цилиндров, рядом со злополучным фильтром. За метров шестьсот до этого места Неизвестный — каковым, по личному мнению следователя, он останется до скончания веку — нажал на кнопку, приведшую термический заряд в действие. Тот воспламенил разлившийся по моторному отсеку к этому времени бензин — причем, зная размеры пропила, можно легко рассчитать, сколько топлива скопилось в разных полостях, а сколько вылилось на шоссе — и привел к возгоранию двигателя. Водитель инстинктивно дернул руль вправо, чтобы съехать с шоссе, имея целью остановится и потушить пламя — но в этом месте обочина была шириною всего сантиметров восемьдесят, а дальше — обрыв, край оврага. Машина не удержалась на обочине, метров семь прошла по самому краю — и затем рухнула вниз, погребая под своей двухтонной массой хозяина.

Да, замысловатый способ убийства. Интересно, кто ж хозяин этой павшей в бою 'ауди'? На кого это поставили столь изощренную западню? И стоит ли заносить в протокол осмотра эту так некстати найденную сержантом коробочку? Дилемма, однако…

Термический заряд сгорел дотла, это понятно. Должен был сгореть и фильтр, но, по какой-то немыслимой случайности, уцелел. Ладно, пока не определимся, кто был водителем этой 'ауди' — следствие стоит вести умеренно рьяно. Даже, можно сказать, неторопливо. Времена нынче шальные, еще накопаешь чего не нужно…

— Товарищ следователь! — прокричал сверху, с шоссе, прапорщик ДПС, стерегущий след злополучной 'ауди': — Вас тут спрашивают!

Да-а, теперь попробуй отсюда вылезь… Как же херово, наверное, было тому мужику, что сидел в этой 'ауди', в последние несколько секунд жизни! Не позавидуешь…

На обочине, не доезжая метров пяти до места катастрофического съезда сгоревшей иномарки, стояла неприметная 'волга'-универсал. Около нее прогуливался какой-то мужик лет сорока, в темном костюме и при галстуке. У следователя внутри что-то ёкнуло. Ох, не зря этот, в костюме, приперся…

— Здравствуйте, товарищ следователь. Меня зовут Алексей Константинович, я коллега пострадавшего.

Странно. Вроде они никому ничего не сообщали…. Как он узнал?

— А вы не мучайтесь, товарищ следователь. В утренней сводке по области это ДТП есть, мы сопоставили факты — и пришли к выводу, что это 'ауди' нашего начальника отдела кадров. Он направлен был в служебную командировку в Нижний, но туда вчера ночью не прибыл, а сегодня утром я через своих старых друзей узнал об этом печальном факте. — И назвавшийся Алексеем Константиновичем мужчина указал вниз, на останки иномарки.

— Тогда не подскажете, как звали пострадавшего? — осторожно спросил следователь.

– 'Звали'? То есть Михаил Васильевич скончался? — как-то ненатурально удивился Алексей Константинович.

— Места живого не было. 'Повреждения, не совместимые с жизнью'. — Процитировал следователь.