Андрей Попов - Сломанная вселенная

Милеус нахмурился и жалобно пропищал:

– Я, наверное, не смогу. Я никогда не лазил по канатам, да еще… так высоко!

– Стой здесь и жди! — А, впрочем, что еще оставалось? — Надеюсь, мы ненадолго.

Придумаем обхватил веревку несколькими ладонями и стал подниматься — не спеша, но уверенно. Максим после секундного колебания плюнул на свой страх и последовал за ним. Земля стала удаляться из-под ног… Руки быстро уставали и иногда приходилось отдыхать, перенося тяжесть нагрузки на ноги.

– Придумаем… ты уверен, что твоя веревка выдержит нас обоих? — он почти молился, сам не зная кому, так как его друг был уже далеко наверху и не слышал этих слов.

Оставалось метров десять… потом пять… (в голове уже все пошло кругом), четыре… три… два… один… Онемевшими, бесчувственными руками Максим сделал последний рывок и, с трудом веря в происходящее, все-таки очутился наверху. Было страшно смотреть вниз, он этого делать и не стал. Стена оказалась шириною в несколько шагов, так что по ней можно было прогуливаться, причем, большой компанией. Да… сейчас самое время для увеселительных прогулок. Особенно, когда находишься на гране отключения и думаешь лишь о том, как бы не потерять сознание. Кое-как Максим отдышался, и померкший в глазах свет обрел привычную яркость. Теперь можно и повнимательней разглядеть плоскую кровлю замка, скорее похожую на огромный двор. Здесь имели место какие-то постройки, маленькие башенки, даже оранжерея с небольшим фонтанчиком — не было лишь жизни, которая придавала бы смысл этим полумертвым владениям.

Несколько раз гавкнула какая-то собака, и вслед за этим раздался такой страшный лай, что, казалось, вся вселенная дрожит от этих истерических возгласов. Множество огромных черных псов, чуть ли не рвущих цепи, одним своим звериным воем способны были убить всех слабонервных.

– Да сколько же их здесь?! — Максим не слышал собственного голоса.

Придумаем наклонился к его уху:

– Не бойся! Как только они поймут, что мы не пытаемся проникнуть внутрь, то успокоятся… Просто стой и не двигайся. К тому же, это пойдет на пользу. Принцесса наверняка услышит лай и поймет, что кто-то пришел ее навестить.

Действительно, минут через пять собачий гомон стал затихать, и разъяренные псы, обессилев от собственного бешенства, голосили уже тише, пока их озлобленность не перешла во враждебное рычание, а потом и вовсе смолкла. Еще минут через десять…

Ну наконец-то, Максим, твой звездный час пробил!

…показалась принцесса Витиния. По ее одеянию никто бы никогда не подумал, что она является пленницей. Пышное платье с позолоченными кружевами, накрахмаленный стоячий воротник, муаровые переливы цветов на ткани, расшитой серебристыми нитками, корона с бриллиантами, даже тянувшийся по полу шлейф — все атрибуты принцессы были при ней. Вдобавок к этому необходимо заметить, что она оказалась пока единственной среди обитателей этого непонятного мира, кого можно было бы назвать «человеком», не считая, конечно, Максима. Ее белоснежное, словно покрытое легким морозцем, лицо без единого изъяна, без тени недостатка, без малейшего намека на несовершенство выражало благородную королевскую кровь. Темно-коричневые локоны волос вьющимися ручьями свисали на плечи. А блеск голубых глаз, как свет двух кристаллов, дополнял эту идеальную красоту.

Максим, забыв о том, что где-то существуют страхи и тревоги, проникся неведомым ранее чувством: оно вызывало какую-то особую взволнованность с легкой примесью неловкости и смущения. От близкого присутствия этого воплотившегося совершенства в мире исчезало все остальное: какие-то там псы, вместе со своим лаем, замок, что находился под ногами, даже приближающийся конец света — все сразу стало призрачным, второстепенным, да и вообще — ненужным.

Принцесса, впрочем, довольно холодно посмотрела на своих гостей и безучастно спросила:

– Что вам угодно?

Максим впервые услышал ее нежный голос, способный размягчать камни и человеческие сердца. Нужно было что-то отвечать, но в длительном неловком молчании не раздалось ни единого звука. Придумаем удивленно посмотрел на своего друга: «ты совсем уже растерял свою смелость, рыцарь?» , а вслух произнес:

– Уважаемая принцесса, это (что стоит слева от меня) — рыцарь Максимилиан. Утверждает, что пришел вас освободить. А я здесь так… между делом…

Витиния вздохнула, подарив Максиму мимолетный взгляд, выражающий то ли тоску, то ли равнодушие, а скорее — не выражающий вообще ничего.