Андрей Попов - Сломанная вселенная

Еще никто и никогда не наблюдал черный рассвет, в котором ночная тьма начинает озаряться серым, полумертвым свечением, рождая мир теней и призраков.

Утро с отрицательным знаком… Черно-белые краски, однотонные звуки, безвкусные запахи. Никто раньше не знал, что мрачнее абсолютной темноты является это антибытие: минус материя, минус время, минус энергия. Нельзя сказать, что здесь есть какая-то жизнь. Нельзя также сказать, что ее нет. Ее меньше, чем нет. Она более, чем просто не существует.

Максим стоял в Центре Мироздания и пассивно наблюдал, как мрак борется со своим же отражением — сумраком, а пустота — с такой же леденящей пустотой, рождая то, что когда-то называлось вселенной. Когда воздух стал насыщен серостью и угрюмостью, причем, было понятно, что дальнейшего просветления не ожидается, Максим окинул взглядом свое Мироздание, с трудом веря — туда ли он вообще попал? Координатные оси, как прежде, устремлялись во все обозреваемые бесконечности. На небе было намазано что-то неразборчивое и зыбкое, какие-то плавающие пятна — то ли облака, то ли просветы между облаками. И нигде ни единого цветного рисунка. Только черно-белый негатив: серые пески, темнеющие силуэты деревьев, похожие на притаившихся оборотней. Трава и цветы, что росли на лугах, переливались всеми оттенками черной материи, бросая взору широкий спектр угнетающих красок мрака. Но все же, если внимательно приглядеться, можно было узнать в окружающей полудействительности знакомые очертания гор, привычный рельеф поляны, что находилась вблизи от Центра Мироздания, и многое другое, еще вчера пестрящее красками и благоухающее запахами, а ныне, как после тяжелой болезни, скрываемое уродливыми формами невзрачности.

Максим опустил глаза вниз и вздрогнул.

По всей земле от одного горизонта до другого тянулась огромная трещина в виде глубокого оврага: как будто здоровенная черная змея размером в целый мир, грохочущая водами, устрашающая и наверняка ядовитая — легла страшной тенью перед ногами. Если приглядеться еще внимательней, могло показаться, что под ней земля — имеется ввиду вся обозреваемая поверхность мира — как бы надломилась на две части. А тот гулкий отдаленный шум, ранее непонятный, обрел свою причину — все реки и моря с безумной скоростью хлынули в эту, еще ничем не заполненную пропасть. Более того, форма и изгиб самой трещины что-то болезненно напоминали…

Ну, разумеется — сломанная пластинка…

В сердце у него снова кольнула давно засевшая туда заноза. В душе, как в зеркальном отражении, мрак присутствовал такой же густой и смрадный. Успокаивая себя некими обнадеживающими мыслями, какие способен был придумать его рассудок, он принялся ходить вокруг оси Z, пробуя почву, ощупывая лепестки трав.

– Ничего… это не страшно… ведь мир не погиб, он остался. Пускай даже такой невзрачный, но он есть!

Максим кинул взгляд в сторону Прошлой Бесконечности, и ободряющая надежда, которую он в себе искусственно создавал, вдруг растворилась во всеобщем сумраке. Внутри опять крутанулся механизм сжимающих сердце тисков. Даже перехватило дыхание.

Над Мирозданием вставало черное солнце…

Эта зияющая шестиконечная дыра в небе, без единой искорки, абсолютно мертвая, казалось, не давала, а наоборот, вытягивала свет из поднебесья. Она медленно поднималась над горизонтом, омрачая его зловещей тенью.

Тут только Максим вдруг вспомнил о своих друзьях и кинулся было по тропинке, но сразу же остановился. Проклятая трещина проходила как раз по поляне положительных значений координат и отрезала ему дорогу в сказочный лес. Оси Х и Y были как бы надломлены, но не порваны окончательно, пересекая всепоглощающую пропасть. Он приуныл и осторожно подошел к ее краю. Ширина трещины метров десять, не меньше, а глубина терялась во мраке неясности. Может, срубить какое-нибудь дерево и перекинуть через нее?.. Но тут пришла мысль поинтересней.

Максим отошел немного в сторону и, ухватившись руками за ось Х, решил воспользоваться ей как спасительным канатом. Его ноги с минуту болтались над угрожающей бездной, шагая по воздуху, а руки неуверенно, с трудом скользили по оси.

Вот наконец твердая почва. Он нащупал пальцами настил травы и выволок свое тело из невидимых объятий смерти. Едва очутившись на поляне, он сразу же заметил в сгустившемся, почти затверделом воздухе привкус неприятного запаха. Причем, было совершенно непонятно откуда он исходит: из этого оврага, из царства Зла или рождается сам по себе? Максим немного наклонился, и запах заметно усилился. Наклонился еще — стало уже тошнить… Так что же это?