Майк Резник - Черная Леди

— Я не путался с ним, — объяснил я. — Он меня сам нашел, и я отклонил его предложение.

— Тогда зачем ты это скрыл?

— Я ничего не скрывал.

— Чушь собачья! Ты виделся с ним две недели назад, я бы об этом не узнал, если бы ты сам не проболтался!

— Я подумал, что это мелочь, не стоящая упоминания. Он просил ему помочь, а я отказался.

— Ну и бежал бы к нему, пока шансы были, — ответил Аберкромби. — Теперь уже поздно.

— Не понимаю, о чем вы, мистер Аберкромби.

— Малькольма Аберкромби не проведешь! Я платил тебе в десять раз больше, чем ты стоишь, чтобы ты помог достать единственную вещь во Вселенной, которая мне нужна, а ты тут же снюхался у меня за спиной с этим прыщом Венциа! Так мне и надо, доверять инопланетянам! Никогда больше не повторю этой дурацкой ошибки.

— Вы совершенно неверно истолковали то, что я вам сказал, мистер Аберкромби.

— Я верно толкую то, о чем у тебя не хватило наглости сказать!

— Если бы я мог поговорить с вами лично… — взмолился я.

— Я и так наговорился с тобой по горло, — ответил он. — А теперь убирайся к чертям собачьим с моей собственности!

— Но это недоразумение! — продолжал я. — Умоляю, дайте мне возможность объяснить!

— Все, — отрезал он. — Я уже послал уведомление в галерею Клейборн и в Дом Крстхъонн, что выгнал тебя за непорядочность. А сейчас, если не хочешь, чтобы я сдал тебя в полицию за вторжение в чужие владения, убирайся-ка лучше, откуда выполз.

— Вы сообщили моему Дому? — повторил я, когда до меня наконец дошла вся сила нанесенного им удара.

— Ты меня слышал.

— Моему Дому? — снова выговорил я, теряя равновесие, потому конечности у меня онемели.

Ответа не последовало.

— Но почему? — спросил я, не в силах прийти в себя. — Я верно служил вам. Я достал вам портреты. Я вас не предал. У вас есть все, что вам нужно. Почему вы так сделали?

— Потому что не получил того, за что плачу!

— Получили! Я летал на Нью Родезию и…

— Я платил тебе за лояльность.

— Я был лоялен. Вы слишком долго живете в одиночестве, вы везде видите врагов, но у вас их нет.

— Об этом судить мне. А когда я покончу с этим куцым выродком Венциа, — пообещал он, — ты еще узнаешь, что такое настоящий враг!

— Но…

— Если через тридцать секунд ты не уберешься из моих владений, я вызываю полицию.

И вот, униженный и несчастный, я вернулся в свою пустую комнату, чувствуя себя таким одиноким, каким ни разу не был за всю жизнь.

Раз двадцать я принимался писать письмо своей Матери Узора, пробуя объяснить, что случилось, и какое извращенное объяснение дал происшедшему Аберкромби — и каждый раз останавливался на второй или третьей строчке. Ни объяснить, ни оправдать факт моего увольнения было просто невозможно. И личное бесчестье само по себе достойно сурового осуждения, но я навлек бесчестье на свой Дом, а возможно, на всю расу бъйорннов.

Самоубийство — вот единственно возможный выход, но самоубийство в данный момент, когда я все еще официально работаю по программе обмена в галерее Клейборн и связан перед ними обязательством, может навлечь на Дом Крстхъонн еще большее бесчестье. Наставление, как мне было необходимо этическое наставление Матери Узора — но я не мог заставить себя обратиться к ней, ибо опозорил ее.

В конце концов я решил, что завтра утром, когда Тай Чонг откроет галерею, я подам ей прошение об отставке, и как только отставка будет принята, я вернусь к себе в комнату и найду забвение. Больше я уже ни о чем не мечтал.

На следующее утро я отправился в галерею Клейборн и попросил приема у Тай Чонг. Пришлось ждать. Я в нетерпении ходил по выставочным залам, глядя на экспонаты и не видя их. Тянулись минуты, она не спешила приглашать меня в кабинет, и я прошел внутрь галереи, сел за свой стол и уставился на дисплей компьютера. Перед глазами пробегали строчки накопившихся данных, но я не читал их. Минуту спустя появился Гектор Рейберн с веселой ухмылкой на лице.

— Говорят, Аберкромби вас выкинул, — начал он.

— Это правда, друг Гектор, — ответил я.

— Ну, вы продержались куда дольше, чем мы рассчитывали, — продолжал он. — С возвращением.

— Я здесь лишь для того, чтобы встретиться с Тай Чонг.

— Да? Возвращаетесь на Бъйорнн?

— Мой мир — Бенитар II, — пояснил я. — Бъйорнны — это мой народ.

— Какая разница, — пожал он плечами. — Так вы туда собрались?

— Нет, друг Гектор.

Я говорил искренне, потому что опозоренный не достоин быть погребенным в системе Бенитара.