Майк Резник - Черная Леди

Это была она. Те же печальные глаза, те же выдающиеся скулы, даже прическа та же.

— Кто эта женщина? — требовательно спросил я.

— Ответить не могу, — отозвался компьютер. — В книге нет упоминания о ней, и на подписи к фотоснимку она не значится.

— Вы ее узнаете?

— Она — оригинал тех портретов, которые вы ищете.

— Почему вы не сказали мне об этой фотографии?

— Вы указали, что вас интересуют только произведения искусства, и хотя отдельные фотографии могут считаться таковыми, данный снимок, по моей оценке, относится к документальным.

— Теперь меня интересуют не только все художественные работы, но и все фотоснимки этой женщины, — сказал я. — Вы понимаете?

— Да.

— Есть ли еще такие в вашем банке памяти? — повторил я вопрос.

Пятнадцатисекундная пауза.

— Нет.

— Я хочу, чтобы вы снова связались со всеми библиотечными компьютерами, к которым обращались по моему заказу, определили, нет ли в каком-нибудь из них фотографий этой женщины, а затем продолжили поиск, подключив компьютеры, к которым еще не обращались, — сказал я, и после паузы добавил:

— Начните с библиотеки на Пелоране VII и проверьте, нет ли там фотографии или голограммы Шарин Д'Амато.

— Есть ли еще указания?

— Нет. Как только у вас появятся дальнейшие сведения, свяжитесь со мной в отеле, или в резиденции мистера Аберкромби.

Я вышел из кабины, прошел к видеофону и набрал номер Аберкромби, чтобы сообщить ему, что я выяснил, а также услышать его мнение — теперь я получил доказательства, что таинственная женщина жила в начале двадцатого столетия Р.Х., почти две тысячи лет спустя после того, как ее изображение впервые появилось в человеческом творчестве. Мне было известно, что до появления фотографий науки клонирования не существовало, но я не мог сформулировать другого логического объяснения, которое отвечало бы всем накопленным до сих пор фактах.

Ответа не было. Решив, что Аберкромби занят работой на своем компьютере, я подумал, что с тем же успехом могу сразу направиться к нему домой: как только я свяжусь с ним, он, без сомнения, потребует личной беседы. Я покидал библиотеку с большой неохотой, потому что был уверен, что где-то в пределах Олигархии должна существовать фотография или голограмма Шарин Д'Амато, и мне невероятно хотелось ее увидеть, но я также понимал, что компьютеру понадобится довольно много времени для передачи по сети, и решил, что чем скорее уйду отсюда, тем скорее вернусь.

На дорогу до имения Аберкромби у меня ушло почти сорок минут: наступило обеденное время, и улицы были многолюдны. Я проталкивался сквозь толпу, наслаждаясь теплом и безопасностью, которые невольно дарили мне живые существа. Наконец я вышел на окраину города и через несколько минут ступил на автоматическую дорожку, ведущую к дому Аберкромби.

— Пожалуйста, назовите себя, — произнес механический голос системы охраны.

— Я Леонардо.

— Вам назначена встреча?

— Мне не нужно ничего назначать, — ответил я, удивившись вопросу. — Я работаю на мистера Аберкромби.

— В настоящее время у меня нет данных о служащем по имени Леонардо.

— Это смешно. Я был здесь два дня назад.

— Два дня назад вы работали на мистера Аберкромби, — ответил тот же голос. — Сейчас вы не работаете.

— Произошла какая-то ошибка, — забеспокоился я. — Пожалуйста, еще раз проверьте списки.

— Проверяю… Вас нет в списках служащих мистера Аберкромби.

— Пожалуйста, разрешите мне поговорить с ним.

— Есть его постоянный приказ не допускать посторонних.

— Но я не посторонний! — возмутился я.

— Моя программа запрещает мне вызывать его по вашей просьбе.

— Тогда я войду в дом и переговорю с ним лично, — сказал я, делая шаг вперед.

— Я не могу пропустить посторонних, — повторил голос. — Пожалуйста, сойдите. Через пять секунд на автоматическую дорожку будет подан смертельный электрический заряд. Четыре. Три. Два.

Я быстро отступил.

— Автоматическая дорожка заблокирована. Пожалуйста, не подходите к дому по газонам, против этого приняты специальные меры.

— Теперь понял, предатель? Ублюдок межпланетный! — прогремел через усилитель голос Аберкромби.

— Мистер Аберкромби, что все это значит? — спросил я, испуганный и растерянный.

— Это значит, что если я кого-то нанимаю, даже такого, как ты, то ожидаю от него верности!

— Но я был абсолютно верен вам, — ответил я.

— Я платил тебе, чтоб ты разузнал все об этом сукином сыне, а не путался с ним! — взревел он.