Александр Рубан - Витающий в облаках

Теперь ветер тащил его точнёхонько вдоль проспекта, над осевой линией, и никаких высотных препятствий впереди не предвиделось. Леонид расслабился, насколько это было возможно в ледяной мороси, и медленно, по сантиметру, стал набирать высоту.

Глава вторая. Сергей Даблин.

- Жду вашего звонка не позднее полуночи, - сурово сказал Сергей Николаевич Даблин в телефонную трубку. - Вашего первого звонка, Реваз Габасович, - сухо уточнил он. - В дальнейшем будете докладывать мне о ходе поисков каждые полчаса. Пока не найдёте. - И, не слушая возражений, положил трубку.

"Тунеядцы, - удовлетворённо проворчал Сергей Николаевич. - Я вас научу работать!" - и хотел было откинуться на спинку кресла, но вовремя обнаружил, что опять не сидит, а самым непристойным образом висит в воздухе, что колени его упираются в столешницу, а дверь, чёрт побери, не заперта. Настроение моментально испортилось, и Даблин не опустился, даже не упал, а прямо-таки рухнул в своё пружинное вращающеся кресло, и что-то жалобно скрипнуло в этом шедевре оргтехники и дизайна, сработанном по спецзаказу лично директором детской художественной школы Алексеем Парфёновичем Викуловым, мастером на все руки, замечательным человеком и большим другом Даблина. "Вот кому не приходится воспарять, - завистливо подумал Сергей Николаевич, поглаживая рукой полированный подлокотник. Потому что делом занят. своим делом..."

Он повздыхал, со сладким огорчением размышляя на эту тему, а потом вспомнил про дверь, шустро выбрался из-за стола, подбежал и выглянул в коридор. В коридоре никого не было. Да и не могло никого быть в коридоре в такое время: рабочий день уже часа три как закончился, сотрудники разошлись по домам вкушать заслуженный отдых в кругу семьи, а если кто и не разошёлся - значит, работы по горло ("Работы!" - усмехнулся Сергей Николаевич), значит, сидит у себя в кабинете и строчит архиважные сводки и отчёты, и ни времени, ни желания подглядывать за Даблиным не имеет. Но на всякий случай Сергей Николаевич дверь в свой кабинет запер, дважды повернув ключ, и только тогда вернулся к столу, с ненавистью глядя на телефоны, рацию и селектор.

Это был замечательный селектор, но не сам по себе замечательный, а своей автоматической приставкой, позволяющей выходить на селекторную сеть любого из предприятий города. Приставку эту "тоже по спецзаказу сконструировал, сделал и подключил Павел Петрович Прохоров. Телеметрист-аварийщик, золотые руки, если б ещё не пил да не летал - цены бы человеку не было. Но и такого, пьющего и летающего Павла Петровича начальник городской АТС охотно переманил бы в свою контору. Если бы Даблин позволил. Перебьёшься, Асфат Магиярович, на промысле такой человек нужнее. Вот и сегодня он мне наверняка понадобится - если это, дай бог, действительно не порыв нефтепровода, а всего лишь приборы врут. А если это, не дай бог, порыв - тем более понадобится. Потому что никто, кроме Павла Петровича, не представляет так ясно схему энергопитания промысла со всеми её временными и аварийными линиями, и никто, кроме него, не сможет найти оптимальный вариант отключения. Так что надо срочно позвонить и узнать, работает ли Павел Петрович сегодня в ночь и если не работает, то в состоянии ли он выйти на работу.

Выяснилось, что Павел Петрович сегодня в ночь не работает, что работал он прошлой ночью, с нуля до двенадцати, а теперь у него целые сутки отдыха. Сергей Николаевич начал было тревожиться: а не бесполезно ли звонить Прохорову домой? - но всё-таки позвонил и, как оказалось, не зря. Прохоров был дома и трезв. Более того - выяснилось, что это именно он, Прохоров, первым заметил расхождения в показаниях приборов: сумма по замерам дебитов скважин оказалась заметно выше количества нефти, поступившей на сборный пункт. Павел Петрович не только доложил об этом по команде, но и занёс свое наблюдение в журнал неисправностей. Именно последнее обстоятельство, как подозревает Павел Петрович, помешало начальнику смены снивелировать показания приборов, и в сводку попали действительные цифры. Расхождение было слишком значительным, чтобы можно было объяснить его погрешностями замеров, поэтому Павел Петрович проверил всё, что можно проверить из пультовой, и теперь на девяносто процентов гарантирует исправность приборов. А те, что он не смог проверить сегодня утром из пультовой, он проверял не далее как неделю тому назад на местах, так что гарантия на все сто процентов.

- Думаешь, порыв? - спросил Даблин.