Владимир Рыбин: Иллюзион

Мортон кашлянул, подойдя почти к самым ногам управляющего. Тот вздрогнул и едва не свалился со стремянки, суетливо сполз с нее и сел на нижнюю ступеньку.

- Как вы меня напугали! - сказал он.

- Неудивительно, - засмеялся Мортон. - Не объясните ли, что вы тут делали?

- Я?

- Да, да, вы. Зачем раскачивали решетку?

- Раскачивал? - растерянно переспросил управляющий. - Я не раскачивал, а проверял, надежна ли она.

Мортон мысленно выругал себя и подумал, что шеф наверняка не похвалит за такую спешку. Сколько уж раз убеждался он: поспешишь - упустишь преступника, и вот снова оплошал. И еще подумал, что репортер не так уж и не прав, ожидая стрельбы. Налетчиков придется впустить в музей, даже дать им возможность взять скульптуру. И только после этого задерживать. Иначе тот же репортер не пожалеет слов, чтобы расписать промашку полиции. А как поведут себя грабители, застигнутые на месте преступления, трудно сказать.

Кивнув Роланду, чтоб не спускал глаз с управляющего, Мортон прошел в туалет, вынул плоскую карманную рацию, прицепил присоски антенны к канализационной трубе и вызвал шефа.

- Управляющий? - переспросил шеф, выслушав доклад. - Сам на себя доносил? Ведь это он вызвал полицию. Нет, поищи другого.

- А все же пришлите пару человек. Пусть погуляют снаружи на всякий случай.

- Где я их возьму... - Шеф замолчал, и Мортон подумал было, что он отключился. В соседней кабине урчал унитаз и булькала вода под краном. Разве что Форреста? Он сегодня на свидание отпросился, ну да свидание не похороны, можно и отложить...

Вернувшись в зал, Мортон увидел идиллическую картину: Роланд, как экскурсант, ходил за управляющим от скульптуры к скульптуре, почтительно слушая его воркующий голос.

- Древние понимали красоту женского тела, не как мы. Теперь все сводится к сексу, и женщина в купальном костюме уже не вызывает эмоций. Да и вовсе без ничего не всегда волнует. Стыдливость - вот основа пластического искусства. Взять эту мраморную девственницу, у нее все угадывается под покрывалом, все, что надо. Видно, что она колеблется: скинуть покрывало или нет. И зритель мучается вместе с ней. Часами стоит, завороженный ее нерешительностью. Когда женщина все делает сама, неинтересно. А тут каждому хочется помочь. И уж я-то знаю, сколько рук тянулось к этой скульптуре...

- А та, двухмиллионная? - спросил Роланд. - Она совсем голая, чего ж столько стоит?

Управляющий пожевал губами, погладил лысину.

- А кто знает, сколько она стоит? Ее никто не покупал. Лет пятьдесят назад музей, которому она принадлежит, вконец разоренный, предложил продать ее за два миллиона. Покупателя не нашлось. А цифра так и осталась. Мы упоминаем ее только в целях рекламы. Поверьте, девять из десяти посетителей музея приходят только за тем, чтобы взглянуть, что это так дорого стоит.

Он вздохнул, оглянулся, увидел Мортона и сказал:

- Пора гасить свет.

- Зачем? - удивился Мортон. - В темноте преступнику будет легче.

- А вы на что? - усмехнулся управляющий. - Я плачу вам не за то, чтобы вы всю ночь любовались скульптурами.

- Можно подумать: вы заинтересованы в том, чтобы богиню украли.

- К сожалению, это невозможно.

- К сожалению?

Он расхохотался, как мальчишка, который знает тайну.

- О, это была бы сенсация. Это было бы грандиозное открытие, и я б заработал на нем не два, даже не двадцать два миллиона. Но вы не волнуйтесь: все останется на своих местах. Вы ведь этого хотите? У полиции ведь одна забота: чтобы все оставалось на своих местах?..

- Но свет вы все-таки не выключайте.

- Свет выключается только в зале. Скульптуры остаются освещенными, так что вы все будете видеть.

- И вы тоже, - сказал Мортон. - Вам придется провести ночь вместе с нами.

Управляющий задумался, что-то прикидывая, и кивнул:

- Что ж, может, это и лучше...

Они сидели в пустой темной нише, смотрели на тускло освещенную шеренгу скульптур. Теперь, когда затянутые в черный бархат постаменты совсем исчезли из виду, скульптуры словно бы повисли в воздухе. Стояла жуткая тишина, не было слышно даже шума машин с улицы, и Мортону временами начинало мерещиться, что скульптуры оживают, шевелятся, словно собираясь размяться от вековой неподвижности. Тогда, чтобы отогнать дремоту, он глубоко вздыхал и крутил головой.

В какой-то миг ему почудилось, что безрукая богиня зашевелила торсом, как это делают женщины, когда крутят хула-хуп. Он тряхнул головой, очнулся и вдруг увидел возле ниши темную фигуру человека. Человек наклонился и щелкнул выключателем где-то под постаментом. <����Выключил лазерное ограждение, - подумал Мортон. - Значит, кто-то из своих>. Он оглянулся на управляющего, разглядел в темноте его закрытые глаза и отвисшую во сне губу.