Владимир Рыбин - Сокол, № 1, 1991

Дорогие читатели!

Перед Вами первый номер нового литературно-художественного журнала приключений и фантастики «Сокол». Изображение атакующего сокола — древнего символа русских княжеских родов — отличительный знак нашего журнала. Запомните его. Под этим знаком Вы всегда найдете и прочтете нечто захватывающе интересное.

Любители приключенческой и фантастической литературы, возможно, обратят внимание на некоторую схожесть «Сокола» с журналом феноменальной популярности «Искатель». В этом нет ничего удивительного, поскольку главным редактором «Сокола» стал писатель Владимир Рыбин, долгие годы работавший редактором «Искателя» и принесший сюда его традиции.

Первое время наш журнал будет распространяться только в розницу, главным образом через сеть магазинов военной книжной торговли.

Заявки на него можно посылать по адресу: 107078, Москва, ул. Садово-Спасская, д. 3, магазин «Военная книга».

В 1991 году «Сокол» будет выходить ежеквартально. В дальнейшем периодичность увеличится.

Редколлегия

В недвижном морозном воздухе стояла над плавательным бассейном стена пара. Наверху пар сбивался в кучи, грудился громадными куполами. Солнце искрилось на тех куполах, и перед оторопевшими людьми вставало видение Храма.

Ефим не сразу увидел это чудо. Заболтавшись в метро с давним своим приятелем Гошкой Саватеевым, он вышел с другого конца станции Кропоткинская, — не прямо к бассейну, как собирался, а на площадь. Спохватился уже у выхода, но идти назад было далеко, да и бросать пятак только для того, чтобы пройти станцию, ему не хотелось. Решил перебежать улицу поверху, заторопился, но не смог сразу пробиться сквозь толпу у выхода. Люди, обычно спешившие, сегодня почему-то застревали в дверях. Ефим все же протолкался на улицу и направился налево, к переходу, и вдруг остановился, пораженный видением. Люди молча стояли вокруг Ефима, какая-то старушка торопливо крестилась и бормотала неслышное.

— Никакого чуда нет, — сказал за его спиной надтреснутый голос. — Сегодня взорвали-то, вот и пожалуйста.

Оглянувшись, он увидел старика в шапке с опущенными ушами. Глаза у старика были разные: левый — зеленоватый, искрящийся, со слезинкой, правый — широко раскрытый, немигающий, с черным зрачком, похожим на объектив фотоаппарата.

— Да, да, молодой человек. Как раз сегодня это и было. Ровно полвека прошло. Юбилей.

— Чего? — буркнул Ефим.

— А ты не знаешь — чего? Что тут раньше-то было?

— Церковь какая-то.

— Какая-то!.. Стыдитесь, молодой человек. Пора уж стыдиться содеянного.

— Чего я-то?!

— Забыли, вот чего. А оно не забывается. Хотели адово купалище сотворить на этом месте, а оно, вишь, и из ада видения подымаются, напоминают…

— А, вспомнил, — обрадовался Ефим. — Храм Христа назывался.

— Храм Христа Спасителя. Да-с, молодой человек, символ российский. А символ разве уничтожишь? Говорили, будто бы, взрывая Храм, боролись с религией. А религиозное в людях этим только усилили. А вот памятника, великого памятника, не стало. Значит, не с «опиумом» расправлялись, а с памятью народной. В честь победы над Наполеоном построен храм-то, на народные деньги, да-с…

Ефим вспомнил вдруг, что торопится: в бассейн только опоздай ко времени, все лучшие ящики в раздевалке позаймут. Что-то с ним сегодня неладное творилось: в метро заболтался и тут. Он еще глянул на облако над бассейном и ничего такого, что поразило его вначале, не увидел. День выдался морозный, да солнечный, да безветренный, вот пар-то и скапливается. И уж непонятно было, чего все вылупились на этот пар?

— Это ведь какими глазами глядеть, — сказал старик, будто читал его мысли. — В спешке-то разве что увидишь? Всё бегом, бегом. В беготне да спешке половину России проглядели.

— Да уж… — Ефим хотел сказать что-нибудь поехиднее насчет дурного правого глаза старика, да вдруг подумал, что он у него, наверное, искусственный, стеклянный, и промолчал.

И опять старик удивил.

— Конечно, — сказал он, — обижать-то мы все горазды. Только и знаем, что обижаем друг друга. А может, человек-то, которого ты ругмя ругаешь, и есть тот самый, кто тебе нужен.