Дмитрий Сергеев - Прерванная игра

- Довольно с нею цацкаться. Крути!

Крнвоир намотал Эвин хвост на руку и рванул. Шкура нахвостника не выдержала - сусл вместе с трофеем отлетел в угол. Эва, не удержавшись на месте, грудью упала на приказной стол. Дьяк, должно быть, подумал, что преступник кинулся на него-пустился бежать. Бутафорский хвост остался в руках конвоира. Собственный хвост дьяка тоже был тощий, как прут. Писарь и тот разинул рот и позабыл про крысу.

* * *

Все уставились на пустотелый нахвостник в руках приказного дьяка. Тот еще не оправился от смущения, хотя все делали вид, будто не заметили, что курдюк у него поддельный. Один только писарь тайком скривил насмешливую мину.

- Теперь вы убедились: она не фильса и не сусла!

Дьяк поднял на меня растерянный взгляд.

- Признайтесь: вы сделали это нарочно?

- Разве можно нарочно родиться без хвостов? Мы не суслы и не фильсы мы из другого мира.- Я спешил воспользоваться растерянностью чиновника: только поразив воображение приказного тупицы, можно было чегонибудь достичь.

Чиновник выскочил из-за стола, позабыв про курдюк,- жиденький, несолидный хвостик болтался у него сзади.

- Другого мира нет, нет, нет!!!-брызжа слюною, выкрикивал он.- Не может быть! Никакого другого мира не может быть! - как заклинание повторял он, с ужасом глядя на меня.

Его хватило лишь на минуту - раскис, ослабел, едва доплелся до скамьи.

- Э-э...- Он устало махнул рукою.- Увести в особую. Растерянность и страх появились на лицах всех, кто находился в пыточной.

Тюремщик дожидался нас в соседней камере. У него было смертельно испуганное лицо. Нас вели по коридорам с поспешной стремительностью. Сопровождающие охранники старались не смотреть на куцую Эву. Я шепотом спросил у тюремщика, чем все напуганы. Он сделал вид, будто не слышит.

По лесенке спустились на дно тюремной ямы. Люк захлопнулся. За полсуток, проведенных в заточении, мы привыкли к суровой обстановке. После пыточной тесная каморка показалась даже уютной.

Интересно, пришел ли в себя Гильд? Я тихонько постучал в стену. Он сразу же отозвался.

Мы разговаривали через проделанную дыру.

- Я все слышал, - сказал Гильд. - Вы в самом деле из другого мира! - в его голосе послышалось ликование.

- Почему все так напуганы?

- Разве непонятно? - удивился он. - Всем, кто вас видел, угрожает смерть.

- За что?

- Они могут распространить слух, что другой мир существует.

- Но если их уничтожат, факт остается - другой мир есть. Придется отказаться от старых взглядов.

- Так поступают только мыслители. Боюсь, что вас ждет печальная участь. Факт, который опровергает привычные взгляды, никому не желателен. Вас постараются уничтожить.

Так... Стало быть, теперь нам уже не угрожает виселица - скорее всего, нас сожгут. Чтобы и следа не осталось.

Огонь счарательно поедал поленья. Дядя Виктор клюкой ворошил пламя синие языки выплескивались кверху, улетали в каминную трубу.

Нас было двое. Благословенная тишина сумрачного зала окружала нас.

К чувству успокоения примешивалась досада: почему-то я считал себя виноватым.

- Ты никогда больше не посмеешь нарушить заповеди мантенераиков, внушал Виктор. - Ты один знаешь пароль. Обещай никому не сообщать тайны и воспользоваться паролем в случае крайней нужды.

- Обещаю, - проговорил я.

Лицо Виктора вдруг сделалось свирепым.

- Встать! - рявкнул он.

- Встать! - кричал тюремщик в распахнутый люк.

Лестница была уже спущена.

Я не замечал, куда нас вели. Беспокоил недавний сон.

Если бы мне не помешали, дали досмотреть - я бы узнал что-то очень важное. Мне казалось - я и не во сне могу вспомнить - нужно только сосредоточиться.

На привели в тесный дворик. Здесь сменился караул, сопровождающий нас. Комбинезоны на стражниках были не черными, а пылающе-кровавыми. Густая алая шерсть красиво переливалась на скудном факельном свету. Интересно: это естественный цвет или одежды покрашены?

- Не отвлекайся, - тихо прошептала Эва. - Ты должен вспомнить пароль. Постарайся вспомнить - это очень важно.

Лицо у нее внимательное, взгляд пытливый. В профиль изгиб переносицы и мягкий очерк подбородка выглядел странно - казался неправильным и красивым одновременно. Почему я раньше никогда не замечал этого?

- Ты не должен отвлекаться. - Самое поразительное было то, что я отчетливо слышал Эвин голос, а губы ее не шевелились.

Нас вели подземным коридором. Несколько факельщиков сопровождали конвой. Помещение, куда нас доставили, напоминало могильный склеп. Стражники в своих алых одеждах сохраняли полнейшую невозмутимость. То, что Эва была куцей, не смущало их. Судя по торопливым приказам, которые передавались шепотом, по напряженному молчанию, ожидалось прибытие важного лица.