Игорь Пронин - Свидетели Крысолова

Он окинул взглядом собравшуюся перед ними толпу. За несколькими сотнями взрослых охотников уже можно было рассмотреть женщин. Стояли они пореже, а значит, между ними были дети. Живец прикинул, что охотников было около тысячи, а женщин раз в шесть-семь больше. Сколько же детей? Он вспомнил, как быстро они вырастают, покрутил с улыбкой головой. Да уж, если бы кто-то из людей и выжил, то вряд ли среди них нашлось бы местечко хоть одному москвичу.

Почти все охотники уже оказались по ту сторону непонятного перехода. Вслед за ними полезли женщины, они были именно таковы, какими их помнила Наташа. Впереди оказались беременные, они расталкивали остальных прямо животами, совершенно не беспокоясь о сохранности плода. Дети исхитрялись проползать сбоку, повисая на раскачивающейся лавке целыми гроздьями, и Живцу пришлось поднатужиться — охотники все же хоть немного помогали.

— Она не выдержит! — прохрипел он, обращаясь к продолжавшему дудеть Крысолову.

Музыкант повернулся к нему, чуть кивнул, будто ободряя. Все обойдется, пела дудочка, все решено. Так было много раз, и Крысолов всегда делал свою работу отлично. И всегда получал плату, пусть и в виде компенсации. Дмитрий решил было отпустить «мостик» и посмотреть, как тогда «все обойдется», но почему-то этого не сделал.

Вдруг рядом опять оказалось несколько самцов-тильзитов, они энергично работали локтями, глядя поверх голов женщин на Крысолова. Живец недовольно вздохнул, будто опоздавшие чем-то лично его расстроили. Что поделать — вынужденно помогая Крысолову, он втянулся в эту новую игру. Чего еще ждать от того, кто умеет только играть, а не жить?

Охотников оказалось около трех десятков. Дмитрий почувствовал запах свежей, теплой крови — понятно, почему они немного задержались. Не смогли пройти мимо оказавшейся на пути добычи. Значит, не все послушались мэра, не все сидят дома… И Живец отчетливо понял, кто мог сейчас оказаться на улице: клон, такой же игрок, как и он сам. Никакого сочувствия к погибшему Живец не ощутил, внутренне отметив, что клоны и в самом деле не нужны друг другу. Они не раса, не народ и даже не имеют общих интересов — как раз наоборот.

Тильзиты наконец пробились к «мостику», оттеснив женщин, но дети все равно просачивались, не боясь рассердить старших. К ним самцы действительно относились либеральнее, поэтому поднимались не спеша, чинно ожидая своей очереди.

— Вот он… — Наташа сжала плечи Живца еще сильнее, хотя это казалось невозможным. — Смотри, вот он…

Продолжая удерживать лавочку, он оглянулся. Морды, морды, похожие друг на друга. Но вот мелькнуло что-то яркое… Красная повязка. Когда тильзит протолкался чуть ближе, Живец узнал Кривоноса. Прямо за ним двигался Ушастик, барабаня руками по спине вождя своего племени.

— Ты не ожидала, что их окажется так много, а?.. — громким шепотом спросил Дмитрий. — Ты видела только одно племя, одно из многих…

— Это он, — повторила Наташа, не слушая Живца.

— И что?

Она не ответила. Кривонос не замечал их, но толпа должна была вытолкнуть его с того края «мостика», где стояли люди. Когда тильзит оказался прямо перед Крысоловом, изо всех сил отклоняя назад корпус, чтобы не коснуться волшебной дудочки, Данилова вдруг вытянула руку над плечом Дмитрия. Коснувшись пальцами щеки охотника, она будто разбудила его. Тильзит вздрогнул, моргнул и сразу уставился на Наташу. Его верхняя губа вздрогнула, обнажая желтые зубы, то ли в оскале, то ли в улыбке.

— Не двигайся! — потребовал Живец.

— Это он… — глупо повторила Наташа.

Живец хотел оглянуться, посмотреть ей в глаза, но надо было удерживать лавочку. По ней прошли уже сотни тильзитов, перила обломились, и оставалось надеяться лишь на то, что выдержит толстое длинное сиденье.

— Что — «он»? Оставь его в покое…

Кривонос посмотрел на Дмитрия, и ничего хорошего этот взгляд не сулил. Живец одной рукой потянулся под плечо, к вшитой в куртку кобуре, но тильзит уже отвел глаза, теперь разглядывал Данилову. Его когтистая рука-лапа коснулась ее пальцев, быстро скользнула к плечу. Вывернув голову, Живец увидел, как длинный палец уперся Наташе в щеку, прямо в крестообразную метку.

— Не двигайся… — прошипел Дмитрий.

Кривонос налег на Дмитрия. Стараясь оттолкнуть его плечом, Живец не видел, но чувствовал, как тильзит трогает, гладит живот своей самки, будущей матери его ребенка. Это раздражало… Раздражало больше, чем назревающая опасность. Она что, совсем рехнулась? Возомнила себя таким же животным? Поддавшись желанию увидеть Наташино лицо, Живец изо всех сил вывернул шею.