Александр Силецкий - Все по правилам

Александр Силецкий

(Москва)

Все по правилам

Никогда бы не подумал, что именно здесь произойдет эта встреча.

Прокатившись через девятнадцатый, восемнадцатый и семнадцатый века, я вклинился в последнюю треть шестнадцатого и остановил свою машину времени.

Всю дорогу меня отчаянно трясло на ухабах исторических перемен, и теперь мне хотелось где-нибудь спокойно посидеть, выпить кружку доброго старого эля и еще хорошенько все обмозговать.

Собственно, пока все шло нормально.

Я добрался до нужной мне эпохи и, степенно разгуливая по узким улочкам Стрэтфорда, соображал, как бы без лишних проволочек повидать самого Шекспира - ведь в конце концов ради него-то я сюда и прилетел.

- Прошу прощения, сэр, - обратился я к шедшему мимо мужчине, на вид определенно джентльмену,- вы не скажете, где я могу найти мистера Шекспира?

- А вам какого - старшего или младшего?

- Да, вероятно, младшего.

- Ах, вы про этого лоботряса! - тут прохожий широко заулыбался. Встретитесь в трактире "Три мудреца". Все дни там сидит, штаны протирает. А ведь, поди ж ты, из почтенного семейства...

Я поблагодарил и отправился па поиски трактира.

Но, постойте, отчего же он лоботряс? Откуда эдакое, с позволения сказать, пренебрежение к великому человеку?

Да, вот что значит - быть гением и оставаться непонятым своей эпохой!

Туго ему, бедняге, видно, приходится...

Трактир я нашел очень скоро.

Он помещался в полуподвале небольшого двухэтажного дома, а над входом красовалась немудреная вывеска: пивная кружка, баранья нога и ломоть хлеба, и глубокомысленная надпись - "Три мудреца".

Я зашел.

Трактир был невелик, но народу собралось довольно-таки много.

Только за столом в углу сидел одинокий парень геркулесова телосложения и, глядя исподлобья по сторонам, неспеша отхлебывал из кружки.

- Хозяин, кружку эля и хлеба! - бросил я, направляясь к свободному местечку.

На улице спускался вечер, дул промозглый ветер, моросил холодный дождь, но в трактире было тепло и сухо - огромный камин трещал, выплевывая кверху огненные языки, и озарял помещение красным колеблющимся светом.

- Вы не могли бы показать мне мистера Шекспира? Он где-то здесь, говорят, - подсел я к парню.

- Я Шекспир, - ответил он, сумрачно уставясь на меня. - Зачем я вам?

- Вы?! - я почувствовал, как сердце мое бешено заколотилось. - Так вы и есть тот самый Шекспир?!

- А что случилось? - спросил парень, приподнимаясь из-за стола.

"Боже мой, какая скромность!" - восторженно подумал я.

- Да ничего не случилось! Просто я всю жизнь мечтал увидеть вас и, если выпадет удача, с благодарностью пожать вашу великую руку!..

Он сидел, не шевелясь, разинув рот, и обалдело смотрел на меня.

- Какие новости, друг мой? Как продвигается работа? - я распалялся все больше и больше. - Ведь выг я думаю...

- С чего это вы взяли, что я где-нибудь работаю?- подозрительно осведомился парень.

- Полно!.. Неужели то, что вы делаете каждый день, не есть ваш труд, тяжкий и благородный?!

- Вы спятили, - сказал парень. - Мой отец грозится, что выгонит меня из дому, если я не найду, чем заняться. А я так не хочу...

- Позвольте... А чего же вы хотите?

- Славы хочу!

- Господи, да неужели вам мало той славы, что гремит о вас по свету?

- Ну уж, - сказал смущенно парень.

- Ведь ваши пьесы ставят всюду - здесь, в Европе, и за океаном...

- Это что еще за пьесы?

- Как? - опешил я. - Помилуйте, дружище! Вы же написали "Короля Лира"! Неужто не помните? Или это будет после?.. Черт, похоже, я напутал...

- Короля Лира... - мечтательно повторил Шекспир.

- "Леди Макбет"! - не сдавался я.

- Леди Макбет... - повторил он с тем же чувством. - Нет, не помню.

- Плохо, - сказал я.

- Очень, - искренне вздохнул он и пригубил новую кружку эля.

Некоторое время мы сидели молча.

"Что за ерунда! - подумал я, украдкой глянув на хронометр: нет, все даты выверены точно... - Как же так? Пьесы Шекспира идут во всех театрах, а сам он, оказывается, ничего не написал... Абсурд!"

- Простите, - с надеждой произнес я, - может быть, у вас тут, в городе, есть еще один Шекспир? Ну, тот, который пишет пьесы?

- Нет, - ответил парень. - Только я да еще мой отец... Но он чесальщик шерсти и тоже совсем неграмотный...

- А вы?..

- Что - я? - вдруг обозлился парень. - Славы очень хочется. Понятно? Славы! Чтоб шумели!

И вот тут-то меня осенило.

В конце концов, если у них нет своего Шекспира, его необходимо сотворить! Иначе нельзя.