- Ван дер Бил! - сказал он в трубку, и тут выражение его лица изменилось. Он быстро поставил стакан и двумя руками взял трубку.
- Что вы здесь делаете? - изумление его было искренним. - Какой приятный сюрприз. Когда мы сможем увидеться? Прямо сейчас - за ланчем? Прекрасно! Нет, ничего не надо откладывать - такая прекрасная возможность. Где вы остановились? В "Ланкастере"? Прекрасно. Послушайте, дайте мне сорок пять минут, и я вас встречу в зеркальном зале на верхнем этаже. Да, десять минут первого. Боже, как приятно... - я это уже говорил. Увидимся через три четверти часа.
Он положил трубку, проглотил остатки мартини и направился в спальню. Хороший день станет по-настоящему памятным, подумал он, подбирая шелковую сорочку. Он посмотрел на свое отражение в зеркале и улыбнулся.
- Мяч прыгает к тебе, Бенедикт, - прошептал он.
Ее не было ни в баре, ни в зеркальной комнате. Бенедикт подошел к высокому окну, чтобы бросить взгляд на один из лучших видов Лондона - на Гайд-парк и Серпентин. День был туманно-голубой, и солнце добавляло бронзы к красным и золотым тонам осеннего парка.
Он отвернулся от окна - она шла к нему через комнату. Внутри у него все дрогнуло от удовольствия: она тоже была золотой, с медным сверканием солнца на длинных ногах и обнаженных руках. Он вспомнил грацию ее походки, точные движения ног на ковре.
Он стоял неподвижно, давая ей возможность подойти. Все в комнате повернули головы: это было прекрасное золотое создание. Бенедикт вдруг осознал, что хочет эту женщину.
- Здравствуйте, Бенедикт, - сказала она, и он сделал шаг ей навстречу, протянув руку.
- Руби Ленс! - он мягко сжал ее длинные пальцы. - Как приятно снова встретиться с вами!
Ее фамилия была ключом к его реакции. Она принадлежала тому человеку, которому Бенедикт больше всего завидовал и которого ненавидел. И поэтому она была бесконечна желанна.
- Давайте отпразднуем нашу встречу небольшой выпивкой. Думаю, этот случай заслуживает нескольких бокалов шампанского.
Она сидела, аккуратно скрестив длинные стройные ноги, откинувшись в кресле, держа пенящийся стакан заостренными пальцами. Волосы свисали на плечи, как редкий шелковый гобелен белого золота, глаза ее смотрели на него с кошачьей прямотой; она будто заглядывала ему в душу.
- Мне не следовало вас беспокоить, - сказала она. - Но у меня здесь так мало знакомых.
- Сколько вы пробудете? - Он отбросил ее слова в сторону. - Я могу отменить все свои встречи.
- Неделю. - Это прозвучало так, будто она собиралась поторговаться.
- О, нет! - В голосе его звучало преувеличенное отчаяние. - Так нельзя, мы не сделаем и половины всего, что я запланировал. Вы ведь сможете остаться подольше?
- Может быть, - согласилась она и слегка приподняла стакан. - Приятно с вами встретиться.
- И мне с вами, - подчеркнуто согласился Бенедикт. Они отхлебнули сверкающее вино, следя друг за другом.
Там, где другому пришлось бы ждать недели и месяцы, Бенедикт все получал немедленно, как будто имел на это право. Улыбка, несколько слов шепотом, и билеты в театр у него в руках и как по волшебству раскрываются двери фешенебельных ресторанов.
В первый вечер он отвел ее в Национальный театр, а затем на ужин в "Ле Кур де Франс", где к их столику подошел очень известный киноактер.
- Привет, Бенедикт. Мы отправляемся на яхте на прием. Не хотите ли присоединиться к нам? - Легендарные глаза обратились к Руби. - И возьмите с собой вашу очаровательную подругу.
Завтракали она под навесом на корме яхты - яйца с беконом и шампанское "Вдова Клико" - и смотрели на оживленную Темзу. Руби на приеме была единственной девушкой без мехов, а утро на реке прохладное. Бенедикт отметил про себя этот факт.
По пути домой она сидела в "бентли", подобрав под себя свои длинные ноги, по-прежнему свежая и золотая, несмотря на бессонную ночь, но под глазами появилась легкая синева.
- Не помню, когда мне было так хорошо, Бенедикт. - Она прикрыла ладошкой зевок. - Вы прекрасный спутник.
- Сегодня вечером снова? - спросил он.
- Да, пожалуйста, - прошептала она.
Спустившись в фойе "Ланкастера" вечером, она ощутила его напряжение. Он быстро пошел ей навстречу, когда она вышла из лифта, и уверенность, с какой он взял ее за руку и поцеловал в щеку, удивила ее.
Они молчали, пока он протискивался в своем "бентли" сквозь заполненные улицы. Руби сознавала, что рядом с ней, на самом близком расстоянии, находится богатство, о котором она и мечтать не смела. Она смертельно боялась. Неверное движение, даже неверное слово могут отобрать у нее это богатство. Другого такого шанса у нее не будет, и она боялась пошевелиться, почти парализованная страхом. Она знала, что решение, которое предстоит принять очень скоро, будет роковым. Надо ли изображать неприступность или ответить с той же откровенностью, с какой он поведет себя?
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу