Гарри Тертлдав - Взгляд в прошлое (фрагмент)

"Немногое",-- сразу пришло Питу в голову. Уж слишком они разные. А чему тут удивляться, если они реально написаны множеством авторов?

Макгрегор, для которого сравнение различных произведений было занятием более привычным, догадался первый и медленно проговорил:

-- Если у них и есть нечто общее, так это то, как герои справляются с проблемами. Все они способны применять знания логически.

-- Спасибо. Это одна из главных мыслей, которую я хотела донести до читателей.-- Повернувшись к Питу, она с кажущейся небрежностью спросила:-- У вас есть дети школьного возраста?

-- Два мальчика,-- кивнул он.-- А что?

-- Как их учили читать?

-- Сами знаете,-- скривился Пит.-- С помощью этих современных идиотских картинок и заданий типа "взгляните на форму всего слова", что бы эта чушь ни означала. Короче, когда Карлу исполнилось четыре, я купил в магазине подержанных книг старую азбуку и сам научил его читать так, как полагается. А через год повторил то же с его братом. Теперь они в своих классах считаются одними из лучших учеников.

-- Не сомневаюсь. Но как быть с детьми, чьим родителям все равно? Как они справятся, наткнувшись на незнакомое слово? Вы хороший автор фантастики -- экстраполируйте. Что станет с этими детьми, когда они вырастут? Когда некоторые из них сами станут учителями и попробуют научить читать своих детей?

Пит подумал, и выводы ему не понравились.

-- Так, по-вашему, все так и будет?

-- Боюсь, что да. Можете заодно остерегаться и так называемой "новой математики", она столь же восхитительна, как и чтение с помощью картинок.

-- Тридцать с чем-то лет -- не такой уж и большой срок,-возразил Макгрегор.-- Когда Римская империя стала рушиться, потребовалось несколько поколений, чтобы неграмотность широко распространилась. А ведь мы начинаем с гораздо более высокого уровня, чем римляне.

-- Достаточно верно,-- согласилась Мишель,-- но ведь римляне изо всех сил старались сохранить то, что имели, даже когда у их ворот стояли варвары.

Она смолкла, предоставляя мужчинам логически завершить ее мысль.

-- Так мы что, этого не сделали?!

Пит сжал кулаки; одной мысли о том, что Соединенные Штаты, преодолев депрессию и трудности мировой войны, сумев снова поставить на ноги Западную Европу и сдержать красных в Корее, вдруг утратили волю к борьбе, хватило, чтобы привести его в ярость.

И тут Макгрегор, как это было для него характерно, задал вопрос, который следовало задать:

-- А что... пошло не так?

-- Я не очень-то далеко заглянула в прошлое, и не могу говорить наверняка,-- ответила Мишель,-- но две причины могу назвать. Одна из них, как я уже говорила, это образование. А другая -- похмелье после войны во Вьетнаме.

-- Где?-- спросил редактор, но память Пита услужливо напомнила ему о мыслях, возникших у него перед тем, как он начал читать "Реакции".-- Господи! "Наступление в канун праздника Тет"!-воскликнул он.

Макгрегор посмотрел на Пита, потом перевел взгляд на Мишель.

-- Что, и эта вещь основана на фактах?-- Когда Мишель кивнула, он горько рассмеялся.-- А знаете, я едва не отклонил эту повесть, когда прочитал ее. Решил, что читатели не поверят. И спасло ее только описание техники, да еще внутренняя самодостаточность. И неудивительно.-- Макгрегор все еще покачивал головой.

-- Ничего удивительного,-- подтвердила Мишель.-- Война и стала одной из причин, почему журнал стоит пять долларов. И на пушки, и на масло одновременно денег не хватило -- то есть, не хватит,-- и разницу возместил печатный станок.

-- Так было всегда,-- заметил Пит.

-- Верно, но я считаю это наименьшим ущербом. Как там говорил Хайнлайн: "Неважно, что гамбургер стоит десять долларов, пока гамбургеров хватает всем." Ущерб, нанесенный стране, был гораздо хуже.

-- Бунты, марши протеста и тому подобное?-- уточнил Пит. В повести они лишь упоминались, но составляли постоянный противовес боевым действиям, описанным как главные события.

-- Они лишь крайние проявления того, о чем я говорю. Я до сих пор не знаю, оправданной ли была та война, но другое свое дело она сделала. Люди стали весьма цинично оценивать любые действия правительства (Уотергейт также этому способствовал), и многие стали автоматически выступать против него или считать его действия дурацкими, когда правительство пыталось сделать хоть что-то.

А вместе с презрением к правительству пришло и презрение к любым организациям и стандартам. Боюсь, это также способствовало провалу в системе образования. И, естественно, в условиях, когда всячески выпячивалась важность личности, все, что не приводило к немедленной и очевидной выгоде, почти не получало поддержки. Забуксовала даже космическая программа -когда на орбиту были выведены метеорологические спутники и спутники связи, люди стали воспринимать их как должное и перестали думать о поддержке научных исследований и технологий, которые сделали их реальностью. Ну что я еще могу сказать? Интересы страны отвратились от науки и технологии. И в этом горькая истина.