Гарри Тертлдав - «Черный тюльпан»

Отец Сергея работал провизором в одной тамбовской аптеке, примерно километрах в 400 от Москвы. Выписывать рецепты казалось Сергею неплохим занятием. Работа не пыльная. Думать тоже слишком много не нужно. Зато был доступ к западным лекарствам, которые реально помогали, не то что произведенная в Союзе дрянь. К тому же их можно подороже перепродавать налево, тем, кто мог заплатить. Так что медучилище — отличный способ тихо и спокойно дожить до пенсии. Так и решил для себя Сергей.

Только сначала нужно было отслужить. Он был позитивным парнем, всегда старался видеть хорошее. У него даже и мысли не возникло, что его могут послать в Афганистан. А когда всё-таки послали, он и не думал, что попадет в провинцию Бамиан. Жизнь всегда полна сюрпризов, даже — в особенности — для позитивного паренька из провинциального городка, в котором никогда ничего не происходит.

Отец Абдул Сатара Ахмеди тоже был фармацевтом в Булоле, безвестном кишлаке к востоку от Бамиана. Сатар тоже собирался пойти по стопам отца, потому что именно так поступил бы хороший сын. Иногда лекарства, которые делал его отец, помогали больным. Иногда нет. Всё равно, всё в руках Аллаха, милостивого и милосердного.

Когда русские безбожники вторглись в его страну, Сатару было двадцать. Впрочем, ему в равной степени могло быть и 19 и 21. Они разместились в больших городах и вдоль основных дорог. Именно в Бамиане стояли танки, транспортники и вертолеты. А одна из дорог, которую они захватили, шла через Булолу.

Когда мимо кишлака прошла первая колонна грузовиков, его отец вытащил из тайника старую, но хорошо смазанную винтовку «Энфилд». Он передал её сыну со словами:

— С помощью неё мой дед изгнал с нашей земли британских кяфиров. Бери её и делай с безбожниками то же, что дед делал с солдатами королевы.

— Да, отец, — ответил Сатар, как ответил бы любой хороший сын. Вскоре он сменил «Энфилд» на АК и присоединился к отряду Саида Яглана, бывшего майора армии марионеточного правительства, выбравшего борьбу за веру и свободу. Будучи сыном аптекаря, он служил полевым санитаром. Его познаний в медицине не хватало, но всё же их было гораздо больше, чем у большинства его товарищей. Глядя на смерть людей от ран, он очень жалел, что не узнал больше. На всё воля Аллаха, но принять её было очень тяжело.

А дракон? Дракон жил в этой долине задолго до того, как ислам пришел в Афганистан. Много веков, как и полагается драконам, он спал. И когда он проснется… о, когда он проснется…

Сергей взглянул на афганский пейзаж и тряхнул головой. Он вырос в стране, чья поверхность была плоской, как стол. Булола сильно отличалась от его родных осин. Воздух в долине, в которой находился этот жалкий кишлак, заставлял сердце бешено колотиться при каждом движении. Их окружали серые с красным горы, среди скал проглядывались прожилки снега.

Его сослуживцы смеялись над тем, с каким удивлением он оглядывал округу.

— Хватит таращиться, — сказал Владимир. — Ты здесь не по путевке «Интуриста». Духов лучше высматривай. Ты их не видишь, но будь уверен, они тебя прекрасно видят.

— Духи, — повторил Сергей и снова тряхнул головой. — Может, хватит их так называть?

— С чего бы? — Владимир был всего на несколько месяцев старше Сергея, но намного его циничнее. — Их нельзя заметить, пока они сами этого не захотят.

— Но они же настоящие, живые, — возразил Сергей. — Это они хотят из нас духов сделать.

Послышался шум. Никто не понял, откуда он доносился, но все разом вскинули автоматы. Затем до них донесся нарастающий гул.

— Шмель, — сказал Федор. У него был самый лучший слух в отряде и самый болтливый язык. Но он был прав. Сергей заметил в небе какую-то точку.

— Приятно чувствовать поддержку с воздуха, — сказал он. — Благодаря им чувствую себя намного увереннее, — даже Владимир не мог с этим спорить.

Над ними прогрохотал Ми-24, на его зеленом корпусе блестели красные звезды. Затем он, будто, взявшая след собака, замер на месте. По мнению Сергея, он не был похож на шмеля. Скорее, на головастика, которые в изобилии водились в тамбовских реках.

Но у вертолета было жало, как у пчелы. Он выпустил из-под крыльев несколько ракет, затем добавил из крупнокалиберного пулемета. Даже с двух километров грохот был оглушающий. Затем появилось пламя. Солдаты приветственно закричали. От взрывов содрогнулись горы. В небо устремился столб дыма. Смертоносный, как акула, и тяжелый, будто кит, вертолет развернулся и направился по своим делам.