Иван Харченко - Как скинуть 25 кг и пробежать марафон. Или история о толстяке, который смог

Приближались к отметке в 21 км. Множество людей стали ускорять темп и обгонять меня. Это были участники на половинку марафона. «Ну что ж, везунчики, они-то свое уже отбежали сегодня», – думал тогда я, осознавая, что сейчас будет всего лишь половина дистанции. Какой-то дедушка лет 60-ти догнал меня и задорно спросил: «Ну что, парень, на финиш идем?» Когда узнал, что я бегу 42 км, то пожелал удачи. Дальше дорога расходилась на две, где налево – продолжали бежать участники на 42 км, а направо через несколько сотен метров был уже и финиш для 21-го километра.

Так была пройдена половина. Как мне казалось, силы еще имелись. Настало время для уничтожения второго геля, который запил водой, взятой у волонтеров на пункте питания. Дождь наконец прекратился, и я стал даже немного обсыхать. Пейсмейкер был еще в зоне видимости, хотя и значительно отдалился. «С… ка такая!» – подумал я. После половинки стал обгонять значительно больше людей. Некоторые уже переходили на шаг. Сначала я очень удивлялся – чего это они, еще же бежать и бежать? – однако к 26 километрам меня и самого стала постигать подобная участь. Темп стал значительно падать, и я понял, что уже не могу держать его даже по 4:50 мин/км, а не то что по 4:37 мин/км. Пейсмейкер теперь совсем скрылся из поля зрения. Стала с большой силой накатывать обида и злость на самого себя. С каждым последующим километром темп становился все хуже и хуже.

После 31 километра начал понимать значение выражения, что настоящий марафон начинается после 30-ти километров. Темп уже был больше 5 мин/км. Делал попытки бежать быстрее, но безрезультатно. Ноги становились все тяжелее и тяжелее, и опять заморосил дождь, еще и трасса в том месте тянулась по автомобильному мосту над рекой, и холодный ветер начал пронизывать насквозь. Стал сильно замерзать, проклиная свою плохую подготовку по экипировке. Оставалось вроде бы не так уже и много, каких-то 10 километров, но за каждый приходилось платить очень высокую цену. Если раньше на пунктах питания я хватал все необходимое на бегу, то теперь уже начинал останавливаться и пить воду, передвигаясь пешком.

Кстати, насчет гелей. После 30-го километра настало время для 3-го, с ананасом, и вот он мне совсем не зашел, и я его выбросил, не доев. К 35-ти километрам уже окончательно простился с мыслью о 3,15 и стал заботиться о том, как бы меня не обогнал пейсмейкер на 3 часа 30 минут, поглядывая назад в поисках этого засранца.

Ноги начали жутко ныть от мышечной боли. Сам видел, как одного парня схватили судороги, и он остановился разминать ноги, а позже продолжил уже пешком. Темп стал 5:20—5:30 мин/км. В голове преобладали уже совсем нехорошие мысли, и борьба с внутренними демонами стала достигать своего пика, ибо темная сторона во мне уже начала неистово кричать: какого черта я сюда приперся, как же мне плохо, и умоляла прекратить бег и идти хотя бы пешком. Но светлая гнала вперед пинками, приводя в качестве довода тот факт, что уже слишком много пройдено, чтобы сдаваться, и надо идти до конца и дотерпеть.

Даже сейчас для меня удивительно то, как мне тогда хватило сил перебороть свою слабость. Оставалось около 5 километров. Выбежали на набережную города. Финиш казался уже совсем рядом, будто рукой подать, но ноги налились свинцом, и каждый шаг давался с огромным трудом. Попытался скривить довольную мину последнему фотографу на трассе и показать, что, мол, у меня все хорошо, но на фото видок был довольно неприятный, сильная усталость словно лилась из меня ручьями.

На повороте после 38-го километра я действительно познал, что такое настоящая боль. Все, что было до этого, казалось уже детским лепетом. Одновременно обе ноги схватили страшнейшей силы судороги. Ничего подобного я в жизни не испытывал. Помню, что от боли заорал и немного подпрыгнул. Это был настоящий кошмар. Я остановился, решил попробовать размять ноги, растирал их руками. Время поджимало, все больше и больше людей меня обгоняли, некоторые подбадривали и говорили: «Давай соберись, совсем немного осталось!» И я пытался бежать, но после нескольких метров пронзительные боли быстро останавливали. Тогда я вспомнил старый дедовский метод, когда в детстве при судорогах ночью прокалывали ноги иголкой и это здорово помогало. И вот я достаю булавку, которой крепился номер, и протыкаю себе икроножные мышцы. Стало вроде как полегче. Начинаю бежать, но метров через 100 опять хватают дикие судороги. Продолжаю процедуру иглоукалывания и стараюсь опять хоть по чуть-чуть бежать. Но судороги с каждой моей попыткой только усиливались. Опасность того, что если буду так продолжать дальше, то вскоре даже идти не смогу, обеспокоила меня. В итоге решил, что все-таки лучше пройду сейчас пешком 1 километр и заодно немного отдохну, и потом постараюсь набежать.