Ирина Уханова - Грибы России

В октябре 2002 года отправилась я за рядовкой лиловоногой, которую ставропольские грибники зовут очень верно синим корнем, или синей ножкой. Пожалуй, это одна из самых вкусных рядовок, недаром в некоторых странах считается деликатесной. Гриб хоть куда – можно жарить, мариновать, использовать как гарнир. Толпами устремляются за ним любители по весне или по осени – пешком, на машинах, велосипедах. Растет он, как правило, «ведьмиными кольцами», и знатоки наизусть знают расположение каждой грибницы. Тут уж кто успел, тот и будет вознагражден, а опоздавшему достанется в лучшем случае несколько грибов, оставленных невнимательным сборщиком. Иду по знакомым местам. Так и есть! Все подчистую собрали расторопные собратья-грибники. Лишь несколько грибов пропущенных в корзину мою попало. Дай, думаю, к кромочке маленького лесочка пройду, там почву овражки пересекают, промоины, ходить не очень удобно. Вдруг не добрались туда ушлые грибники? Продралась сквозь колючие кусты терновника. Выхожу к кромке лесочка. Батюшки! Сколько глаз видит, стоят грибы-красавцы, шляпки полукруглые, точно булочки печеные кто в траву положил. Стала я на коленки и поползла по кольцу, срезая эти красивые, с яркими фиолетовыми ножками грибы. На одном кольце собрала сто сорок три штуки, две корзины наполнила и пошла домой. Одно досадно: всласть не набродилась по поляне, быстро пришлось домой возвращаться – больно тяжела добыча. Даже рядом не смогла поискать еще грибов – класть уж было некуда. На следующий день побежала туда же. Но не все коту масленица! Бродит по «моим местам» мужичок с велосипедом, срезает синий корень. Не люблю путаться у людей под ногами, пошла я в другую сторону. Кое-что нашла, без грибов не вернулась, но уж так больше не пофартило.

Несколько лет подряд на Шальневой поляне на самой обочине леса натыкалась я на огромного кабана-секача. Сделал он там себе лежку. Ох и знатный был кабанище: длиной около двух метров, огромные клыки загнуты вверх и в стороны, на загривке торчит щетина. Спальню оборудовал он себе в густых и колючих кустах терновника, а я по весне всегда в них заглядываю – ищу майки и синий корень. Так вот, продираюсь я как-то сквозь эту живую колючую проволоку, руки аж царапаю – такие заросли. Понятное дело, шума от этого много, ветки скрежещут по моей куртке, стучат по корзине. Вдруг из-под самого моего носа, почти из-под ног, со страшным треском взметнулась огромная бурая туша. Кабан! Со скоростью, не уступающей кабаньей, я рванула сквозь терновые кусты. Я долго потом удивлялась, как можно преодолеть такое препятствие за столь короткое время, причем мне повезло не оцарапать лицо и сохранить глаза. Думаю, бедный кабан, который, наевшись до отвала корешков и желудей, мирно и сладко спал, так что даже и не заметил меня и подпустил вплотную, получил неменьший шок. На этом наши встречи с ним не окончились. Еще несколько раз натыкалась я на своего знакомца. Рассказала об этом леснику, который, как выяснилось, хорошо знал вепря и сказал, что хочет что-то показать мне. В лесу мы подошли к старому дубу, ствол которого на высоте около метра был отполирован до блеска. Как будто его долго и тщательно натирали наждачной бумагой. Оказывается, лесник мазал ствол, кажется, креозотом, а кабан приходил чесаться о дерево, чтобы избавиться от паразитов. Через несколько лет перестала я встречать кабана. Видно, сильно стали мы, грибники, его беспокоить. Слышала я, что объявился он под Новомарьевкой (уж больно крупный, заметный был зверь, может, вправду он), что пытались его пристрелить охотники, да больно крепка шкура у лесного великана – не взяли его пули. Приятно мне было: как-никак знакомец мой.

Однажды я со своей тетей пошла за подсливниками. Близ с. Надежда есть абрикосовая лесополоса, вдоль нее мы и шли, заглядывая под деревья и срезая грибы. Вдруг раздался пронзительный тоненький визг. Мы увидели, как через поле прямо на нас бегут какие-то зверьки, подняв пушистые хвосты. Как нам показалось, норки. Их было трое – мать и двое детенышей. Не переставая верещать, они стремительно приближались к нам. Тут мы заметили в небе коршуна, который нацеливался на детенышей. Я быстро наклонилась, подняла кусок почвы и подбросила вверх, пытаясь отпугнуть хищника. А зверьки подбежали прямо к нашим ногам и остановились. Мы успели рассмотреть их, это были не норки, хотя и похожи на них – бурого цвета, с густой шерстью. А поперек лба у них были белые полоски, будто кто бинтом перевязал. Коршун не осмелился в нашем присутствии продолжать охоту и нехотя улетел. И в тот же миг зверьки нырнули в лесополосу. Мне показалось, что во взгляде матери была благодарность. Дома я залезла в книги и узнала, что мы видели редкого хищника, занесенного в Красную книгу. И название у него было подходящее – хорек-перевязка.