Павел Пепперштейн - Диета старика

Он сильно постарел за несколько последних лет, стал лысеть, чувствовал себя очень плохо, и в мире уже не оставалось для него ничего радостного, ничего, что бы удерживало его в этой жизни. Поскольку Александр Прокофьевич был инженером, то он тщательно продумал свое самоубийство. На протяжении четырех дней он выходил после работы, садился на лавочке в сквере и думал. После того как он принял свое решение, какое-то тихое, туманное спокойствие окутало его сердце, мучительная и тупая боль, которая грызла его душу все последнее время, покинула его.

Он спокойно смотрел на колышущуюся листву деревьев, на зацветающие кусты, на играющих детей, на воробьев и голубей. Он смотрел на все это отстраненным взглядом своих голубых глаз. Когда кто-нибудь спрашивал его "Сколько время?" или "Как пройти к автобусной остановке?", он отвечал со своей обычной вежливой и немного застенчивой улыбкой, потирал лоб - высокий, лысеющий лоб мыслящего, интеллигентного человека - и продолжал думать. В его голове роились и перемежались различные версии собственной смерти. Наконец, он, прочтя предварительно несколько медицинских и фармацевтических справочников, решил принять лекарство. Каким-то образом он достал это лекарство и принял его, и умер весьма немучительной и незаметной смертью.

Вместо предсмертной записки он оставил бумажку, на которой было написано такое как бы стихотворение, видимо; хотя Александр Прокофьевич и раньше писал стихи, в юности, например, он довольно много стихов написал и посвящал их Марье Никитишне, например, но это было стихотворение совсем не похожее на обычные стихи Александра Прокофьевича. Вот как оно звучало:

Ваш Саша

Вот что было написано на этом обычном листочке, выдернутом из тетрадки. Да, такая вот легкая смерть вследствие этого лекарства, это было, если так можно сказать в этом случае, если это не кощунство, так сказать, единственное удачное предприятие Александра Прокофьевича. Потому что в жизни, к сожалению, этот хороший, честный человек, человек доброго сердца и не лишенный способностей, был сопутствуем несчастьями. Все было как-то неудачно, все как-то блекло, все как-то не получалось, его почему-то никто не любил, все как-то плохо складывалось. Он, например, влюбился в Марью Никитишну, но без взаимности. Потом он женился… Но история его женитьбы известна нашему читателю. После того как его дочь Зоя утонула в Черном море, он вообще стал терять нить своей жизни.

Вскрывшийся обман Коростылева только подтвердил его намерения, только укрепил его в уже нараставшем в его сознании убеждении, что ему надо покончить счеты с жизнью. Так он и поступил.

А что же Коростылев? - спросит наш читатель. - Как сложилась его судьба? Что стало с этим противоречивым человеком, совмещавшим в себе черты гнусного и странного подлеца с прямодушием, веселостью, остроумием и излучающимся из него радужным обаянием, которое покорялс почти всех?

Да что Коростылев, он живет по-прежнему. Он развелся со своей четвертой женой, теперь он свободен от ее опеки, от ее бесконечных капризов и притязаний, он купил светлый бежевый костюм, летний. На лето он уезжает в Крым или в Палангу. Он любит посещать рестораны, он загорелый, высокий, тучный, красивый и уже немолодой человек. Недавно он приобрел первые очки в тонкой, золотой оправе - потому что дает себя знать возрастная дальнозоркость. О смерти Александра Прокофьевича он еще ничего не знает. Как мы уже сказали, это произошло только неделю с небольшим тому назад.

Коростылев сейчас находится в отпуске, в Крыму. Коростылев сейчас лежит на пляже, загорает, слушает поскрипывание песка, мурлыканье моря, свист воздуха, какие-то сонные, замирающие разговоры, какое-то листание, шелест, подпрыгивание резинового мячика. Он смежил веки, за веками у него горячий, розовый, расплывающийся туманчик. Он лежит на деревянном лежаке и думает: