Б. К. С. Айенгар - Сердце Йога-сутр

В результате дхармамегха самадхи , или, по-другому, нирбиджа самадхи , обретается знание и понимание той важнейшей роли, которую играет йога в этой Богом данной жизни при преследовании нами четырех главных целей ( пурушартхи ). Становится очевидным то, насколько йога делает жизнь полезной, достойной и благородной.

Когда пыль невежества ( авидья ) стирается путем йогической садханы , всякое до сего момента добытое знание кажется тривиальным, незначительным по сравнению с новообретенным знанием, идущим от мудрости.

Через изучение садхака должен сохранить высшее состояние знания, которое не прибывает и не убывает, не раскачивается и не колеблется. Ему следует практиковать ради самой практики, дабы достичь апогея всякого знания – видения созерцателя.

Садхана – это попытка исследовать единство индивидуальной сущности с сущностью универсальной и достичь его по возможности в самые короткие сроки.

Садхака должен стремиться к совершенству в своей садхане.

Прежде чем рассмотреть йогу в ее практическом аспекте, рассмотрим садхана краму , различные методы в практике.

Должен заметить, что определить понятие садханы крайне сложно, поскольку она чисто субъективна. Я уже упоминал о том, как мой гуру познакомил меня с йогой в 1934 году, когда мне было 15 лет. Знакомство это состоялось на чисто физическом уровне. Поскольку я был крайне негибким во всем, гуру был уверен, что асаны – мой предел. Но как бы то ни было, для меня даже в таком нежном возрасте его уроки были йогой.

Со скудным практическим и нулевым теоретическим багажом я на полгода был отправлен в Пуну обучать учащихся школ и колледжей, в основном в рамках занятий физической культурой. В йогашале в Майсоре йогу преподавали преимущественно на телесном уровне. И я начал обучать в том же духе.

Судьбе было угодно, чтобы я учился на собственном опыте. Я стал задумываться о поведенческих паттернах собственного тела, мозга, ума, интеллекта и наблюдал за этим у своих учеников. Зачастую в процессе практики мое тело и ум были сами по себе, вне сотрудничества друг с другом. Сама практика была нецеленаправленной. Если другие слои моего существа не возражали, во время занятий я тщательно исследовал свой ум. Подчас тело усердно старалось, но казалось, что интеллект головы и сердца в этом не участвует. Такая практика истощала физические силы и силу воли. Нередко я поддавался негативным мыслям. Чтобы преодолеть их, я занимался более интенсивно в надежде, что в темноте забрезжит свет.

Чтобы исследовать самого себя, я экспериментировал. Так, иногда включал в работу тело, но не включал ум. Иногда, наоборот, занимался исключительно «от ума», наблюдая за реакциями тела и изучая их. Таким образом я взял за привычку мысленно переключаться на тело, когда ум не желал работать, и задействовал ум, когда у тела не было сил продолжать. К тому же я часто отстранялся от тела и ума, воспринимая их отдельно от себя, и непосредственно включал в практику Сущность. Все это я использовал как практические инструменты развития.

Этот метод привнес ясность и укрепил мою уверенность в себе. Его отличает целостность, поскольку он предполагает совместное участие тела, ума и сущности в установлении равновесия между вниманием, вытяжением и расширением внутри самих себя. Практикуя асаны подобным образом, я сумел интегрировать грубое, физическое тело с тонким телом, то есть с умом, а в дальнейшем – достичь интеграции с Сущностью, которая образует тело каузальное. Плотное, наружное тело ( стхула шарира ) – это скелет и мышцы. Физиологическое тело, органы действия, чувства восприятия и наружный ум часто остаются связанными с внешним слоем. Разворачиваясь на 180 градусов, наружный ум преобразуется во внутренний, именуемый антарендрией. Антарендрия манас, буддхи, ахамкара и читта образуют тонкий слой ( сукшма шарира ) внутреннего ума. Дхармендрия (совесть) и сакара пуруша , созерцатель внутри формы ( ахам-акара, дживатман, атман , исполненный жизни) образуют каузальное тело ( карана шарира ). Для пуруши все они являются инструментами просветления. Вместе с тем их нередко используют для того, чтобы привязать сакара пурушу к мыслительным волнам сознания (см. Й-с., I. 4).