Шарон Ротбард - Белый город, Черный город. Архитектура и война в Тель-Авиве и Яффе

С одной стороны, мы видим яффские застройки, включая Старый город и плотно заселенные палестинские районы Маншия и Аджами. С другой – Черный город охватывает Большую Яффу и арабские и еврейские пригороды, расположенные за городской стеной, но при этом до 1948 года попадавшие под юрисдикцию города. Самая широкая черная полоса указывает на море садов, которые расходятся из центра города, обрамляя дороги на Рамлу и Лидду [98], и окружают палестинские деревни Абу-Кабир, Салама, Язур и Хирия.

Если белый цвет Тель-Авива не совсем белый, то, если как следует приглядеться к фотографиям, можно увидеть, что и черный не совсем черный. Меняющиеся оттенки говорят о состоянии садов после Первой мировой войны: более светлые области указывают на плантации, которые были повреждены, вырублены, заброшены или просто высохли без полива [99]. Подобные случаи порчи имели далеко идущие последствия, поскольку, когда палестинским владельцам становилось невыгодно и дальше возделывать свои земли, еврейские земельные агенты охотно скупали участки по бросовым ценам: когда черные пятна становились белыми, они превращались в еврейские.

Меньше чем за десятилетие более светлые области на этих фотографиях стали новыми еврейскими районами Яффы: это Неве-Шаанан, Шапира, Флорентин и окрестности улицы Членов. Чуть позже вырубили и другие сады, расчистив место для районов Эзра, ха-Тиква и ха-Аргазим. Все это происходило в 1920-е годы – за целое десятилетие до закрытия училища Баухаус и начала строительства Белого города – и на том самом месте, где раскинулись фермы и сады Яффы, а не бесплодные пески средиземноморской береговой полосы. По сей день Черный город нетрудно узнать на любой карте, выпущенной муниципалитетом Тель-Авива и Яффы, и так же легко отличить его при взгляде на статистические данные региона. Он остается все той же затененной землей, заключенной в те же самые границы, что и девяносто лет назад, и обозначается на всех официальных документах, таблицах и картах как кварталы 7, 8 и 9.

Вопиющее пренебрежение к Яффе и Черному городу, отсутствующим в официальном нарративе Тель-Авива, отражается на приоритетах муниципалитета и на несправедливом распределении ресурсов. Различия между севером и югом таковы, что чувствуется – дело не только в небрежности: южные кварталы города систематически доводятся до разрухи и так и пребывают в заброшенном состоянии. Все нежеланное в Белом городе ссылается в Черный город: такие объекты городской инфраструктуры, как свалки, канализационные трубы, ЛЭП, стоянки для эвакуиро ванных машин, людные автовокзалы; шумные и загрязняющие воздух фабрики и мелкие производства, нелегальные заведения – бордели, казино и секс-шопы; смущающие и пугающие учреждения вроде полицейских участков, тюрем, клиник для тяжелоболь ных и, наконец, городские изгои и социальные парии – новые иммигранты, гастарбайтеры, наркоманы и бездомные.

Судя по истории муниципалитета, можно предположить, что предпринимались определенные усилия, чтобы выкрасить юг в черный цвет в буквальном смысле – идет ли речь о торговцах, нажившихся на продаже рубероида для покрытия хижин во Флорентине в 1920-е годы, или о застройщиках, которые в 1980-х со орудили чадящее асфальтовое чудовище – новую Центральную автобусную станцию в Неве-Шаанане. На самом деле Черный город является таковым не из-за своего цвета или цвета кожи его обитателей. Возможно, оттого, что эти южные районы стали чем-то вроде свалки для индустрии, которую Белый город считает опасной для своего элитарного населения, там нашли приют всякие «черные» – меньшинства, отличающиеся от обычного израильского общества по своей религиозной принадлежности, национальности или цвету кожи. Как ни странно, но в силу этой особенности Черный город – самый пестрый, разнородный и космополитичный во всем Израиле. При таком бьющем через край этническом, культурном, архитектурном разнообразии только это – единственное – городское пространство во всем муниципалитете и позволяет считать Тель-Авив тем «мировым городом», за который он себя выдает.

Черный город – не просто физическое пространство с застывшими географическими границами, это состояние. И это состояние зависит только от Белого города. Без него Черный город неразличим, он – все, что прячется в длинной черной тени Белого города, все, что Тель-Авив не видит и видеть не желает: хранящиеся в запаснике картины, которые никогда не займут места в музейных залах, рассказы и события, вычеркнутые из исторических учебников, названия улиц, стертые с карт, и дома, лишенные фундаментов. В этом смысле Черный город – там, где нет Белого. Он задуман как его полная противоположность, для Тель-Авива с Белым городом он стал воплощением другого . Это черный фон, без которого Тель-Авив не выглядел бы таким белым.