Михаил Армалинский - Соитие (Альманах эротической литературы)

Тут заинтересовался Аг:

— Раз у вас всё имеет своё особое существование, что же вы тогда называете изнасилованием, которое, я уверен, существует в какой-то форме.

Жена улыбнулась:

— Я знала, что Ага это заинтересует. Изнасилованием у нас называется поцелуй в губы против воли. Причем изнасилование осуществляется в такой же степени женщинами, как и мужчинами. Серьезным оскорблением является также сдергивание капюшона.

Без поцелуев, совокупление является естественным удовольствием. А поцелуй без совокупления считается наиболее извращенным и возбуждающим, посему консервативная мораль требует обязательного совокупления во время поцелуя, запрещая поцелуй, как таковой. Поскольку поцелуй длит возбуждение и не приводит к оргазму, то поэтому поцелуй — извращение.

В дверь постучались. Муж и Жена надели балахоны и дали знак Агу и Лю последовать их примеру. Они повиновались, и Жена щелкнула пальцами, давая знак, что можно войти. Вошли слуги в балахонах, неся перед собой поднос, на котором оказались бритва и расчески причудливых форм. Служанка подошла к Агу и произнесла, что она будет брить ему лобок, а слуга подошел к Лю и стал расчесывать ей лобок, умащая какими-то снадобьями. Слова, произнесенные служанкой, звучали утробно. Жена пояснила, что слуги разговаривают со своими хозяевами только с помощью чревовещания, не открывая рта, так как разговор ртом — это знак близости, не существующий между слугами и хозяевами.

Муж обнял Лю и объяснил, что после регулярного бритья её волосы станут расти быстрее, и можно будет сделать прическу, подобно той, которую гордо показывала Жена.

Служанка встала перед Агом, разведя ноги, и поводила член Ага по своему влагалищу, и когда он напрягся, она, держа член одной рукой за головку, стала ловко брить лобок, отклоняя член то в одну сторону, то в другую, чтобы добраться до труднодоступных участков. Когда процедура была закончена, служанка села на член Ага и кончила вместе с ним, в то время как слуга проник в Лю. Однако ей было никак не сосредоточиться на своих ощущениях, и она ещё не кончила, когда слуга вжал в неё свои бёдра и обжёг её нутро семенем. Муж дал знак слугам уйти и тут же углубился в Лю. Когда слуги вышли, Муж снял балахон с себя и с Лю, и она, увидев его красивое сосредоточенное в наслаждении лицо, почувствовала, что отдаётся на волю блаженства. Рядом легла Жена, и Муж переместился в неё, как только убедился, что Лю уже насытилась им.

Лю устроилась на диване, и рядом с ней сел Аг. Они вместе наблюдали за союзом Мужа и Жены.

— Знаешь, о чём я подумал? — шепнул Аг на ухо Лю, не отводя взгляда от действа, разворачивающегося перед ними.

— О чем? — откликнулась Лю.

— Здесь перед дантистом многие, наверно, испытывают такое же смущение, как у нас перед гинекологом или проктологом.

— А повара у них, как у нас — ассенизаторы, — сказала Лю и прыснула вместе с Агом, и в этот момент застонали в оргазме Муж и Жена. От этого совпадения Лю стало ещё смешнее, и Аг вместе с ней громко расхохотались.

Муж и Жена, как будто и не услышали их хохота, они даже не подняли на них взгляда и, расцепившись, продолжали жарко целоваться.

Через несколько минут они снова сидели вместе вчетвером и продолжали разговор.

— А как же вас зовут, должны же у вас быть свои имена, — спросил Аг.

— Мы называем друг друга Муж и Жена, — ответила Жена, — как вы назывались гражданином и гражданкой. Наши истинные имена не поверяются каждому встречному, ибо кроме полового интереса, чужим людям поначалу нет дела друг до друга. Только когда мы сближаемся и в конце концов открываем лицо, только после этого мы, если хотим, сообщаем партнёру свою имя.

— На чем же строится мораль вашего общества, — спросил Аг, — как всё это скреплено, что не разваливается? В чем незыблемость основ?

— Конечно, в Библии, — как нечто само собой разумеёщееся, ответил Муж.

— В Библии?! — хором воскликнули Аг и Лю.

— Да, всю зависит не от событий и фактов, а от их интерпретации, пояснил Муж. — любая система базируется на изначальных аксиомах, которые по своей сути не требуют доказательств. В человеческом обществе — это заповеди.

Однако если, кто-то подвергает их сомнению, то общество может рухнуть. Так, если большинство людей начнёт подвергать сомнению аксиому «не убий», то вся структура человеческого общества может неузнаваемо переродиться или даже разрушиться. Но если исходные аксиомы истолковать по-иному, то можно менять строение, которое на них зиждется. Дав иную интерпретацию основополагающих положений Библии, мы создали общество, цель которого наполнить жизнь людей наслаждением и покоем.