Александр Кира - Санузел

Люди часто хотят «сохранить образ». Это по крайней мере отчасти объясняет то, что высокий статус подтверждается наличием собственного или хотя бы относительно приватного санузла. Примеров много: в доме может быть несколько санузлов; в гримерке популярного артиста должен быть личный туалет; европейские отели первого класса показывают, что приватность неплохо продается; в самолетах на каждых шесть-семь пассажиров первого класса приходится один санузел (а в экономклассе — на двадцать — тридцать человек).

Помимо сохранения статуса или роли «уединение от» тесно связано, особенно в нашей пуританской англосаксонской культуре, с разделением полов. Когда мы попадаем в другую культурную ситуацию, возникают проблемы. В общемировом контексте разница между взглядам на личную гигиену огромна. Например, в Японии, Италии и Франции многие туалеты не имеют «полового» разделения, а в том, чтобы справлять нужду прилюдно и под открытым небом, нет ничего особенного. Даже таксист в Англии может при острой нужде помочиться на колесо своего автомобиля, и никто не сочтет это оскорблением общественной морали. В Соединенных Штатах ситуация иная: приватность и разделение полов здесь охраняются и законом, и моралью; человека, который вздумает справлять нужду прилюдно, скорее всего, быстро арестуют.

Отсутствие «полового» разделения и «уединения от» причиняет страдания многим американцам и британцам, выезжающим за границу. Женщина, зашедшая в общественный туалет, в конце концов обретет визуальную приватность, добравшись до вожделенной кабинки, но ей придется пройти мимо ряда незакрытых мужских писсуаров. У нее нет «уединения от» мочащихся мужчин. Но и мужчине приходится мочиться на виду у проходящих мимо женщин, а бывает, что на виду у женщины-уборщицы. В обоих случаях путешественник (представитель другой культуры) сталкивается с грубым нарушением норм приватности. Например, на Олимпиаде 1972 года в Мюнхене некоторых американских спортсменов, говорят, приводили в замешательство общие для мужчин и женщин раздевалки и туалеты.

Эти психологические риски туризма влияют на нас по-разному. С одной стороны, выходят книги наподобие «Туалеты в Европе: что нужно знать туристу» (Johns in Europe — Toilet Training for Tourists) , где текст и фотографии призваны подготовить американского путешественника к «ужасам» впереди. С другой стороны, в тайских путеводителях тайскому путешественнику советуют не взбираться на отвратительный, шумный западный унитаз с ногами и не садиться на корточки. В путеводителях по Японии мы указываем, что западный путешественник ни в коем случае не должен мыться в японской ванне. А путешественник-японец знает: ему придется забыть, что дома он не моется в ванне, и поступить подобно жителю Запада, хотя это грязно и неприятно {7} .

Схожую реакцию, правда не столь сильную, мы ощущаем в общественных банях, где нравы и привычки представителей одной культуры могут по меньшей мере вызвать смущение у представителей другой. Правда, это редко влечет серьезные последствия — просто потому, что те же американцы не попадают в японские бани или финские сауны случайно: они идут туда, зная, чего ожидать. Так что они могут быть морально готовы к присутствию в бане посетителей или служителей другого пола, не говоря уж о необычных и разнообразных физических ощущениях от самой процедуры.

Если во всех подобных обстоятельствах нам необходимо «уединение от», оно достигается с помощью так называемого гражданского невнимания (термин Эрвина Гоффмана). Специальное, осознанное избегание встречается во многих культурах и ситуациях: это означает, что мы стараемся не следить за поведением других людей и особенно (за одним исключением, о котором речь впереди) не встречаться с ними взглядами. Мы, насколько возможно, не обращаем внимания на присутствие других людей, но в то же время признаем, что они рядом: стараемся не нарушить их приватность. Хороший пример такого механизма — то, как ведет себя персонал советских ресторанов. У советских официантов есть сбивающий нас с толку обычай рассаживать на все свободные места посетителей, которые незнакомы друг с другом. Пара, севшая за стол на четверых, может рассчитывать на приватность, только если закажет еще два обеда или если будет соблюдать по отношению к неизбежным двум соседям гражданское невнимание.

Кроме того, эта ситуация — хороший пример появления определенных пространственных и территориальных проблем. В самом деле, когда две пары сидят одна напротив другой за прямоугольным столом, люди находятся не ближе, чем участники обычного банкета: во всем мире за банкетный стол сажают рядом незнакомцев, которым тоже приходится соблюдать гражданское невнимание. Но если стол квадратный или круглый, то немедленно обостряются вопросы разделения и удержания территории, появляются непрошеные связи между парами; часто это вызывает у всех обедающих крайнее раздражение.