Борис Шапталов - Изнанка российско-украинского конфликта, или Как поссорились соседи

Как либералам полюбился «штучный товар»! И чем в таком случае заняться? Ответ: «Если компьютер, то с уникальными непрагматическими возможностями и безумным оформлением. Вот это Россия может делать» (Собеседник. 2015. № 27). А остальных 50 миллионов работников куда деть, если они не смогут лудить «непрагматические компьютеры с безумным оформлением»? Обнулить?

Невольно складывается впечатление, что нас за идиотов держат.

Какой «алгоритм» в действительности применили успешные народы?

Успехи японцев, корейцев, китайцев связаны с целеустремленным трудом и большими капиталовложениями в производство. Почему в России производятся отличные истребители и посредственные автомобили? По мнению докторов копрадорских наук, из-за специфического ума русских. На деле же, как невозможно из бабушкиной швейной машинки и примуса создать высокотехнологичное изделие, даже если поручить это японцам с их алгоритмом, так и автомобильная промышленность не будет давать продукцию нужного уровня без вложения соответствующих ресурсов. А в советское время отрасль хронически недофинансировалась. В 1990-х годах инвестиции упали до неприличного уровня и не намного выросли в последующие десятилетия. Отсюда разница. Особенно она видна, если обратить внимание на рост качества китайских автомобилей. Начинали они с плохо собранных машин, но с каждым годом разрыв с ведущими мировыми автомобилестроителями сокращается. Точно такой же путь прошли японцы и корейцы. Впрочем, как и все другие автомобилестроители. Это как в анекдоте о человеке, заслужившем славу лучшего заваривателя чая. На смертном одре он открыл жаждущим тайну своего искусства: «Не жалейте заварки!»

В советские времена основные капиталовложения шли в военно-промышленный комплекс, оттого там огромные успехи, а сегодня? Средства у России есть, но десятки миллиардов ежегодно уходят из страны, обрекая машиностроение и другие отрасли на голодный инвестиционный паек. Так откуда же возьмется качество? Вот к этой проблеме и не хотят привлекать внимание аузаны (а именно они определяют мейнстрим в государственном экономическом мышлении), маскируя процесс самоограбления рассказами про «специфичность» местного народа и посулами мифических реформ. Кстати, в своих телеобращениях Аузан мудро настаивает не ждать быстрых результатов от преобразований, предлагая потерпеть лет пятнадцать. Оно и понятно: ищи потом ветра в поле — реформаторы будут уже на пенсии и писать мемуары на тему: «Как вопреки моим советам неправильно проводили реформы». Опыт СССР, Японии, Южной Кореи, Тайваня и т. д. опровергает большие сроки. Это как в спорте: пока одни примериваются, другие усиленно тренируются и бьются на соревнованиях. Одним и вправду не хватит жизни, чтобы приготовиться, а другим достаточно нескольких лет, чтобы выбиться в высшую лигу.

Аузана не было бы смысла поминать, если бы он не был советником правительства в качестве члена президентского совета и как декан экономфака не готовил кадры в престижном вузе страны, а значит, не подготавливал ей вместе с другими «реформаторами» несветлое будущее. И таких «специалистов» в верхах масса. Остается лишь гадать, зачем руководству такие «эксперты»?

Везде есть тайны. Есть она и у наших правителей. Она состоит в простой, но мудреной формуле: «Прежде чем решать проблему, ее надо создать».

Создание проблем в России достигло уровня высокого искусства. Это делает историю государства литературно драматичной, вдохновляющей для фильмов и романов. Когда правитель сначала загоняет страну в угол, а потом возвещает: «Братья и сестры, к вам обращаюсь я…», мол, давай совместно не щадя живота своего вылазить из болота. И народ, не считаясь с потерями, его и страну заодно вытаскивает. После чего благодарит правителя за его правление. И так раз за разом.

Время жития наших правителей четко делится на два периода: в первом решаются проблемы, доставшиеся от прежнего руководителя, во втором создаются новые проблемы, уже для преемника. Но если с созданием проблем на ровном месте все обстоит хорошо, то с искусством их решения — не очень. Впрочем, иногда создается впечатление, что так и задумывается. Это делает Россию страной экспериментальной. Сначала создается кризисная ситуация, государство загоняется в тупик, а потом всем народом пытаемся из него выбраться. Это, в сущности, и есть столь лелеемая иными умами соборность.